Как уже писали (https://t.me/Rural_Hour/3347), первые 5 месяцев 2025 года прошли под знаком сокращения аграрного экспорта и роста импорта. В целом уже очевидно, что выйти на цифры агроэкспорта даже прошлого года нереально, Однако плановые цифры поставлены, а отвечать за их выполнение будут федеральные чиновники (если план не скорректируют). Вопрос сокращения экспортных показателей обсуждается на площадках ФОИВ. На недавнем совещании вице-премьер Патрушев потребовал от Минсельхоза принять меры для обеспечения положительной динамики экспорта, а руководителям отраслевых союзов и ассоциаций поручено провести работу с каждой компанией-экспортером и взять на контроль достижение плановых показателей в текущем году.
Провел совещание премьер Мишустин, который подтвердил, что плановая цифра экспорта на 2030 год меняться не будет (так понял официальное сообщение) и надо активизировать работу.
Задача поставлена — МСХ, как говорят, проводит совещания с производителями и требует установления плановых цифр по экспорту.
Вместе с тем для того чтобы создать устойчивую динамику агроэкспорта, по моему мнению, необходим анализ — где мы и почему. Пока анализ сводился к заявлениям — «Россия кормит мир, все хотят нашу продукцию и все будет хорошо к 2030 году».
Если присмотреться к месту России в глобальном агроэкспорте необходимо отметить следующее:
• доля России не столь велика — до 2% мировой торговли агропродукцией (данные ВТО), самой значимой позицией является экспорт пшеницы;
• с 2014 по 2021 год шло очень быстрое наращивание объемов российского агроэкспорта, что и стало основой планов увеличения агроэкспорта к 2030 году до 55,2 млрд долларов. Однако необходимо вспомнить, что рост шел на фоне взрывного роста мировых цен в период КОВИДа, вызванного денежной эмиссией в странах Запада. Но глобальные кризисы такого масштаба, надеюсь, маловероятны;
• высокие цены, как говорится, имеют «длинные хвосты», на их фоне фермеры начали интенсифицировать производство, а большинство развивающихся стран – импортеров активно занялись импортозамещением, без особой оглядки на экономику;
• геополитические изменения после 2022 года, санкционное давление, нарушение системы международных расчетов и логистические сложности привели к достаточно длительному периоду адаптации бизнеса и дополнительным издержкам. Одновременно традиционные партнеры, так же как и мы, стали формировать альтернативные каналы агроимпорта;
• экспортная пошлина на зерно лишила фермеров доходов, накопленные средства были «проедены», рентабельность зерновых (для расширенного воспроизводства с учетом агрорисков необходима не менее 30-40%) резко упала, соответственно, и стимулы к производству. Нехватка собственных средств резко сократила возможности инвестиций и привела к технологическому откату, который начинает проявляться через 3-4 года (то есть сейчас), диверсификация посевов свелась к отказу от зерновых в пользу масличных (есть ожидания, что площадь под пшеницей в России скоро станет меньше, чем под масличными). Доходы от производства все больше отстают от затрат, причем и от госрегулирования (утильсбор, ФГИСомания, малоосмысленные ограничения импорта семян, административное давление из-за повышения цен производителей и др.). Стимулы к производству уничтожены! В итоге получаем высокие риски производства при неблагоприятных погодных условиях (в 2024 году уже первый сигнал);
• в условиях падения производства в 2024 году, крепкого рубля (данность на текущий год, а возможно и дальше), малоосмысленных указаний (экспортная цена не менее 250 долларов) привели к отрицательной рентабельности зернового экспорта и его провалу в I полугодии. Экспортная квота так и не была выбрана.
Все это является объективной основой сокращения объемов агроэкспорта в текущем году.
Вопрос о будущем устойчивом росте!
Об этом в следующем посте…
А. Корбут, независимый эксперт