Новый директор ФГБУ «Кадастровая палата Росреестра» был назначен в конце ноября. ТАСС поговорил с Парвизом Тухтасуновым о атаках хакерских и хейтерских, биороботах, хакатонах и интеграции инструментов IKEA в 3D кадастр.
— Ваше назначение руководителем Кадастровой палаты вызвало небывалый ажиотаж в интернете. В Сети появились сообщения о том, что этот пост занял кандидат абсолютно без соответствующих компетенций, к тому же родом из Таджикистана, что тоже ставилось в упрек. Как вы это восприняли и будете ли обращаться в правоохранительные органы из-за подобных публикаций?
— Я еще не обсуждал с юристами, как поступить в этой ситуации. Насколько я понимаю, у кого-то было сильное желание меня оклеветать, вывести из равновесия. Не получилось. Анонимно опубликованная справка о моей биографии фейковая.
Действительно, я родился в Душанбе. Там началась война, и в 1992 году мы переехали в Москву, потому что мой отец родился в Москве, и в первый класс я пошел в Москве. Да, я закончил Первый Московский государственный медицинский университет им. Сеченова и, кстати, на последних курсах два года работал медбратом в таком сложном отделении, как кардиореанимация и интенсивная терапия.
Очень легко взять национальность за основу — и хайпануть. Я родился в СССР. Россия — многонациональное государство. В системе Росреестра работает много уроженцев бывших советских республик. Это действительно хорошие люди и высококлассные специалисты. Есть такая пословица — «Если тебе плюют в спину, значит ты — впереди». Человека нужно оценивать по его делам.
— На сайте Росреестра о вашем назначении было сказано, что перед вами стоит амбициозная цель по трансформации учреждения в одну из ведущих компаний по обслуживанию IT-инфраструктуры в госсекторе. На какие прикладные задачи вы можете ее разбить?
— Такие задачи и надо ставить, чтобы было к чему стремиться. Для этого нужно нарастить компетенцию в разных направлениях. Первая задача для нас — стать хорошей сервисной IT-компанией для самого Росреестра. И здесь есть два направления. Первое — наши клиенты. Мы должны сделать сервисы максимально простыми для заявителей. Мы живем в эпоху цифровизации, и если клиенту удобно получать наши услуги, не вставая с дивана, то мы должны это обеспечить. Тогда и нагрузка на наших сотрудников снизится, потому что и бумажный оборот будет меньше, и скорость работы — выше. Второе — функционирование систем Росреестра, чтобы их пользователи — это государственные регистраторы и все, кто работает в системе Росреестра, — не зависели от сбоев в программе, чтобы вкладки летали, кнопки не зависали. Тогда мы сможем достичь синергии, которая нам нужна. Росреестр должен стать незаметным. Вы приходите, чтобы купить или продать недвижимость, и надо, чтобы этот процесс был быстрым, качественным и надежным. С 2018 года Кадастровая палата стала оператором федеральной государственной информационной системы ведения Единого государственного реестра недвижимости (ФГИС ЕГРН), и оказывает услуги по ее поддержке. В этом направлении мы и будем усиливать наши компетенции
О хакерских атаках и IKEA
— Недавние сбои в работе Росреестра были связаны с этой системой?
— Первый сбой был в работе ФГИС ЕГРН, но он связан не с самой системой, а с функционированием центра обработки данных, который мы арендуем у Ростелекома. Сбой, который случился в ноябре, не связан с ФГИС ЕГРН, он связан с нашими портальными сервисами, то есть теми, которыми вы пользуетесь, заходя на сайт Росреестра, — получение выписок и сведений онлайн. Была проблема с DDOS-атаками, но не с хакерскими, а с теми, что связаны с необычно большим количеством одновременных запросов. Это были боты, которые по 20 выписок в секунду запрашивали и переполнили этим базу данных.
— Нет системы защиты от этих ботов?
— У нас, конечно, стояла капча, но в связи с применением технологии искусственного интеллекта это все быстро обходится. Мы внедрили другие меры, не буду о них рассказывать, чтобы не упрощать работу нашим «партнерам». Портал Росреестра никогда не создавался под массовые запросы. Для них у нас есть сервисы прямого доступа. В этой ситуации были массовые запросы именно к порталу Росреестра. На сайте можно заказать сведения онлайн либо через разовый доступ с помощью личного кабинета или сервисов портала, или через доступ по ключу, если пользователь покупает пакет выписок. По ряду таких ключей и были массированные запросы, мы их выявили и отправили информацию в компетентные органы. Ключи все именные, и мы знаем, кто их заказывал.
— Какие проекты уже реализовали и как это упростило работу?
— Все проекты, в которых я участвовал в Росреестре, исходили из запросов рынка. Например, после совещания с застройщиками и рядом крупных банков Москвы мы поняли, что большая проблема — это сроки рассмотрения жалоб на приостановку или отказ в регистрации. Срок — месяц. Для крупного бизнеса это слишком много. Мы сделали CRM-систему, подключили к ней более 50 застройщиков и банков Москвы. Мы теперь быстро получаем эти обращения, назначаем ответственных и стараемся как можно быстрее ответить на вопросы. Активно этим сервисом также пользуются ДОМ.РФ и АСИ.
В начале 2018 года мы в Росреестре открыли так называемую «Лабораторию будущего». Это пространство не характерное для госучреждения, openspace с духом свободы. В ее рамках сделали три проекта — «Фабрика электронных регистраций», 3D-кадастр и сервис жизненных ситуаций. «Фабрику электронных регистраций» мы запустили как пилотный проект для Московской области, он показал очень хорошие результаты.
— Масштабировать собираетесь?
— Да, собираемся. Более того, мы запускали в Московской области «фабрику» по регистрации прав, вторую сделали уже по кадастровому учету. В ряде регионов такие фабрики запускаются: Красноярский край и Свердловская область. Идея заключалась в том, чтобы охватить два направления: популяризация электронных услуг («фабрики» рассчитаны на электронные пакеты документов). Это быстрее, мы существенно сократили сроки по Московской области. Второе: нам нужна была единая правоприменительная практика. Когда мы смогли организовать это openspace-пространство и создать там для регистраторов комфортные условия — это дало большой позитивный эффект. Была создана возможность для оперативного обсуждения спорных вопросов и выработки консолидированного решения. Также мы поработали с банками и застройщиками, чтобы унифицировать пакеты документов и меньше тратить времени на проверку. Эффект — повышение производительности труда почти в четыре раза.
А «3D кадастр» — это проект создания трехмерного описания объекта. Сейчас это обычный 2D, в описании объектов нет высоты. Мы же ее добавили, что позволяет увидеть объем, как внешне, так и изнутри. Этот проект интересен потому, что на его основе можно будет делать много сервисов, которые позволят вам, например, при выборе квартиры сразу ее меблировать, например, используя инструменты IKEA. С его помощью можно получить даже вид из окна, что тоже может повлиять на кадастровую стоимость. Это интересно и с точки зрения зонирования пространства. В общем, большой пласт для будущей работы. Мы сделали пилот, в его рамках сделали несколько домов в Новой Москве, и такой красивый объект, как «Парящий мост» в Зарядье.
— Планируете ли внедрять решения с применением blockchainв Кадастровой палате?
— Первый раз поручение о применении блокчейн-технологий нам дал Игорь Иванович Шувалов. Мы совместно с ВЭБом посмотрели разные проекты в разных странах (Швеция, Грузия), встречались с разработчиками, посмотрели их платформы и сделали два пилотных проекта. Первый — регистрация договоров долевого участия в Ленинградской области. Этот проект мы сделали с ДОМ.РФ и Внешэкономбанком. Проект интересный, он как раз раскрывает все плюсы технологии: неизменная сохранность, скорость. Мы его признали удачным, он может быть распространен на всей территории страны. Второй — попытка перевода всей системы регистрации на blockchain. Но здесь у нас возникло очень много вопросов. В первую очередь связанных с нормативными ограничениями. Технически самое сложное в проекте — хранение пространственных данных Росреестра, они очень «тяжелые». Потом еще предстоит решить, что хранить — данные или файлы? Где взять столько мощности, чтобы хранить? Кто будет за это платить? Нет ГОСТа шифрования по блокчейну. В общем, вопросов много. И вообще, ни одна развитая страна так и не внедрила эту технологию. Это технология хорошо внедряется «с нуля»: в Африке, в Бразилии. Массовости нет.
— Собираетесь ли разрабатывать мобильное приложение?
— Будем, для Кадастровой палаты — обязательно. Потому что она выполняет функцию выдачи сведений из ЕГРН. Думаю, в 2019 году сможем сделать. Но хочу сказать, что ранее мы реализовали проект по жизненным ситуациям, в рамках которого запустим сервис «Регистрация просто», и для этого сервиса создали адаптивную веб-версию. Она хорошо читается на любых мобильных устройствах. Поэтому я не уверен, что мобильное приложение необходимо рядовым пользователям. По нашей статистике, человек один-два раза в жизни использует сервисы Росреестра. Миграция внутри нашей страны ниже, чем в Европе или Америке, следовательно, регистрационных действий меньше. Поэтому, вам скорее нужен удобный сайт — если только вы не риелтор.
— Тогда кто будет пользователем приложения?
— Корпоративные клиенты — кадастровые инженеры, риелторы и все, кто связан с оборотом недвижимости.
— Есть ли у вас задача зарабатывать на таких приложениях?
— Безусловно, но в рамках действующего законодательства. Я только пришел — сейчас мы проведем аудит технических процессов, бизнес-процессов, найдем свой вектор и можно будет ставить KPI.
— Готовы ли вы провести собственный хакатон Кадастровой палаты?
— Мы участвовали в нескольких хакатонах, и есть интересные молодые команды, с которыми хотели бы поработать. Мы подумали, что в рамках палаты сделаем инновационный совет, куда позовем банки, застройщиков, представителей кадастровых инженеров, нотариусов. Будем обсуждать их потребности и делать сервисы, которые будут востребованы.
«Будущее за биороботами»
— Судя по биографическим сведениям на сайте Росреестра, у вас уже есть опыт разработки коммерческих приложений. Расскажите о нем.
— Интересная история. Мы с приятелем, автором программы здорового образа жизни «10Levels», решили переложить эту программу на мобильную платформу. Написали с ним вдвоем первое приложение, запустили его и процесс пошел. Насколько я знаю, они одни из лучших в Рунете в направлении здорового образа жизни.
— Связано ли создание приложения о ЗОЖе с вашим первым образованием — медицинским? И как вообще состоялся ваш переход из медицины в IT?
— Я закончил Первый мед, ординатуру, интернатуру, и поступил в аспирантуру. Сдал кандидатский минимум, проучился чуть больше полугода. Но еще в интернатуре я работал в сфере частной медицины, и в аспирантуре окончательно понял, что мне интереснее бизнес-направление, после чего и ушел — заниматься развитием частной медицины в России. А любое развитие так или иначе связано с информационными технологиями. Постепенно ушел в эту сферу. Но не могу назвать себя айтишником, я скорее менеджер от IT.
— Какая была ваша тема кандидатской, когда вы поступали в аспирантуру?
— Когда поступаешь, ее нет. Тема выбирается в процессе обучения.
— Как вы оказались в госсекторе?
— После того как я занялся инвестициями в IT секторе, знакомые предложили мне заняться проектом ЕФИС ЗСН — федеральной информационной системы о землях сельхозназначения. Я согласился, решил попробовать — это был новый опыт в хорошей команде. Так я попал в Россельхозземмониторинг. И уже оттуда Виктория Валериевна Абрамченко меня пригласила советником в Росреестр.
— А сами часть кода сможете написать?
— Да, смогу — смотря на чем (смеется). Знаете, мы, когда делали проект «Лаборатория будущего», к нам приезжал, наверное, главный визионер от цифровой экономики Герман Греф, и тогда он сказал, что будущее за биороботами и на рынке самыми востребованными будут как раз специалисты IT из медицины.
