Малое прекрасно. Экономика, в которой люди имеют значение.

На новогодние каникулы мы предлагаем читателям КВ краткое изложение сборника статей британского экономиста немецкого происхождения Эрнста Шумахера, вышедшего на английском языке в 1973 г. Автор предлагает свой взгляд на экономическую структуру западного мира, и утверждает, что стремление человека к прибыли и прогрессу, которое ведет к образованию гигантских организаций и к все большей специализации, на самом деле оборачивается экономической неэффективностью, загрязнением окружающей среды и бесчеловечными условиями труда. Он бросает вызов доктрине экономической, технологической и научной специализации и предлагает систему «промежуточных техник», основанную на небольших рабочих единицах, новых отношениях собственности и использовании местного труда и ресурсов.

ЧАСТЬ I. СОВРЕМЕННЫЙ МИР

ГЛАВА 1. ПРОБЛЕМА ПРОИЗВОДСТВА

Одним из роковых заблуждений современности стала святая вера в то, что «проблема производства» наконец-то решена.  Появление этой ошибки тесно связано с изменением отношения человека к природе за последние три-четыре столетия. Современный человек уже не ощущает себя частью природы, он мнит себя внешней силой, призванной покорять и главенствовать. Источник этого заблуждения ясен: до сих пор никто четко не разграничивал понятия «доход» и «капитал».

Какой бизнесмен станет хвалиться, что его фирма решила проблему производства и достигла процветания и устойчивости, если фирма быстро и неумеренно расходует свой капитал? Тогда почему мы не замечаем тот же самый процесс в самой большой фирме — мировой экономике и, в частности, в национальных хозяйствах богатых стран? Откуда такая невнимательность? В настоящее время природный капитал расходуется в устрашающих темпах; именно поэтому верить, что проблема производства давно решена и действовать, исходя из этого, — абсурдная и самоубийственная ошибка.

Например, ископаемые топлива. Если бы считали их капиталом, то мы должны заботиться о его сохранности, должны сделать все возможное, чтобы сократить до минимума текущие объемы потребления. Например, деньги, полученные от реализации таких активов — невосполнимых полезных ископаемых — могли бы направляться в специальный фонд, который бы занимался исключительно разработкой новых методов производства и формированием образа жизни, позволяющих исключить потребление ископаемого топлива или же сократить зависимость от него до минимума.

Транжиря полезные ископаемые, мы ставим под угрозу существование цивилизации, но расточая капитал живой природы вокруг нас, мы подвергаем опасности жизнь на планете. Люди, наконец, начали осознавать эту угрозу и требуют прекращения загрязнения окружающей среды.

Могут сказать, что мы движемся к атомному будущему, и это спасет наши ископаемые источники. Однако, вот что говорит о захоронении ядерных отходов президент Никсоновского научного общества д-р Эдвард Д. Дэвид: «становится как-то не по себе, когда подумаешь, что ядерные отходы станут полностью безопасными, только пролежав в хорошо обустроенных герметичных подземных хранилищах 25 000 лет». Использование мирного атома — лишь спихивание проблемы в другую область, где она превращается в проблему несравнимо большую.

Если говорить языком экономики, общество живет за счет невосполнимого капитала, который оно легкомысленно именует доходом. О чем же я призываю задуматься? Да о том, что наша главная задача — как можно быстрее сойти с взятого курса на разрушение. Мы должны хорошо разобраться в проблеме и подобрать себе новый образ жизни, основанный на иной структуре производства и потребления и ориентированный на долговечность.

ГЛАВА 2. МИР И ДОЛГОВЕЧНОСТЬ

Из примера с топливом становится очевидно, что на пути экономического роста обязательно встанут непреодолимые экологические препятствия. Одурманенный материализмом, современный человек стремится реализовать себя в бездумной гонке за богатством и не видит других целей. Такой подход к жизни — не от мира сего, ибо в нем нет ограничивающего элемента, в то время как окружающая среда, в которой живет человечество, строго ограничена. К идее безграничного экономического роста следует отнестись очень настороженно как минимум по двум причинам: запасы основных ресурсов конечны, да и способность природы справляться со все возрастающим вмешательством человека имеет пределы.

Давайте теперь обратимся к некоторым нематериальным аспектам. Бесспорно, идея личного обогащения по душе человеку. Кто не хотел бы стать богатым? Однако, общество, заболевшее этими пороками, может достигнуть поистине грандиозного экономического и технического прогресса, но при этом все хуже справляться с самыми элементарными проблемами повседневной жизни. Получается, что валовой внутренний продукт вроде бы быстро растет, а жизнь людей становится все сложнее, на их плечи ложится все больший груз разочарований, отчуждения, незащищенности. А там глядишь и валовой внутренний продукт перестает расти, и вовсе не из-за научных или технических неудач: просто общество разбивает паралич разобщенности, люди — как униженные и оскорбленные, так и самые обеспеченные — бегут от реальности и отказываются толкать экономику вперед.

Прочного мира не построить на фундаменте всеобщего материального благополучия в современном смысле этого слова, так как даже если бы все могли стать богатыми, это непременно потребовало бы культивирования в человеке жадности и зависти, разрушающих разум, счастье, спокойствие и, следовательно, миролюбие человека. В экономике мудрость означает прежде всего долговечность. Экономика может «расти» к определенной цели, но неограниченного всеобщего роста быть не может. Производство гигантских машин, позволяющих сконцентрировать экономическую власть и творящих все большее насилие над природой, — это никакой не прогресс, а отрицание мудрости.

Нам нужны методы производства и оборудование, которые настолько дешевы, что доступны практически каждому, подходят для мелкомасштабного производства и совместимы с потребностью человека в творчестве.

Совокупность этих трех элементов рождает ненасилие и взаимоотношение человека с природой, позволяющее построить долговечное хозяйство.

Проблема «масштаба», ярко и убедительно описанная в работах профессора Леопольда Кора, напрямую связана с долговечным обустройством хозяйства. Воздействие маломасштабного производства на природу незначительно по сравнению с природной способностью к самовосстановлению. Поэтому сколь многочисленными ни были бы кустарные производства, они наносят меньший ущерб окружающей среде, чем заводы-гиганты. Человеческое знание мало и фрагментарно; в исследовании природы мы полагаемся на эксперимент куда больше, чем на понимание (подробнее см. Леопольд Кор. Распад государств).

Бездушная, бессмысленная, механическая, монотонная работа – это оскорбление человеческой природы – порождает либо стремление убежать от реальности, либо агрессию, и никаким количеством «хлеба и зрелищ» не компенсировать нанесенный такой работой вред. Эти факты никто не отрицает, но и никто не признает: их просто обходят полным молчанием, ведь отрицать очевидное глупо, а согласится с ним значит признать, что путь, по которому идет современное общество, — путь развращения человека и уничтожения всего человеческого.

ГЛАВА 3. МЕСТО ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ

С ростом материального благосостояния экономическая теория стала востребована как никакая другая наука, а человечество только и думает об экономических проблемах. Правительства всех стран озабочены вопросами «здоровья экономики», «экономического роста», «конкурентоспособности экономики» и так далее. Вряд ли найдется слово более ругательное, чем «неэкономичный» или «экономически неэффективный». С другой стороны, все, что неэтично и уродливо, растлевает душу и разрушает человека, угрожает миру во всем мире и благополучию будущих поколений, но при этом считается экономически эффективным, может существовать, расти и процветать.

Что значит «экономически неэффективный»? То, что не приносит адекватный денежный доход. Этот термин не может значить ничего другого, ибо таков метод экономической теории. Суждения экономической теории чрезвычайно ограниченны, из всего многообразия вопросов, на которые в реальной жизни необходимо ответить, прежде чем принять решение, экономическая теория дает ответ лишь на один вопрос: приносит ли деятельность денежный доход тем, кто ее предпринял, или нет.

Мы верим, что общественное богатство можно максимизировать, если каждая отрасль и предприятие, частное или государственное, будет стремиться «окупить» вложенные в производство средства. Но даже Адам Смит не был настолько уверен в «невидимой руке рынка», чтобы утверждать: «то, что хорошо для Дженерал Моторз, должно быть хорошо и для США».

Экономические расчеты основаны на понятии стоимости, не отражающем ценности «бесплатных благ», например, сотворенной Богом природы, за исключением ее частей, находящихся в частной собственности. Получается, что даже губительная для окружающей среды деятельность может считаться экономически эффективной, а сходная деятельность, часть дохода от которой направляется на охрану природы, — неэффективной. Более того, экономисты сравнивают товары по их рыночной цене, а не по тому, чем они на самом деле являются. Все товары оцениваются одинаково, ведь их приводят к одному знаменателю — прибыли, извлекаемой производителем от продажи данного товара. А это значит, что методология экономической теории закрывает глаза на зависимость человечества от окружающей среды.

Экономическая наука смотрит на товары и услуги глазами участников рынка — желающего продать товар продавца и желающего купить товар покупателя. Рыночные отношения закрепляют в общественном сознании индивидуализм и безответственность. Ни продавец, ни покупатель не ответственны ни за кого и ни за что, кроме себя.

Конечно, легко вести дела, не отвечая ни перед кем, кроме себя. Это действительно практично, поэтому стоит ли удивляться, что многие деловые люди столь безответственны? Если покупатель отказывается от хорошей сделки, подозревая, что за дешевизной товара стоит хищническое использование природных ресурсов, эксплуатация людей или другая предосудительная деятельность, то критика в его сторону неизбежна. Такого человека обвинят в «неэкономическом» поведении.

Экономическое мышление, основанное на рыночных отношениях, лишает жизнь святости, ведь то, что имеет цену, не может быть свято. Неудивительно, что, когда экономический образ мыслей охватывает все общество, даже за такими простыми неэкономическими ценностями, как красота, здоровье или чистота признают право на существование лишь в том случае, если они «экономически целесообразны».

Сегодня небольшая группа экономистов начинает задаваться вопросом, насколько еще сможет «вырасти» экономика, ибо бесконечный рост в конечной окружающей среде, естественно, невозможен. Количественные характеристики легче уловить и конечно же легче измерить, чем качественные различия; точность расчетов обманчива и придает им видимость научной достоверности, даже когда эта точность куплена ценой устранения жизненно важных качественных характеристик. Подавляющее большинство экономистов все еще мечтают о том, что однажды экономическая теория станет столь же научной и точной, как и физика.

Экономическая теория в основном занимается «благами». Она озабочена теоретическим рассмотрением поведения покупателя, ищущего лучшую цену. Однако блага существенно отличаются друг от друга. Не замечать эти различия – значит потерять связь с реальностью.

Рынок не знает таких различий. У каждого блага есть ценник, и нам кажется, будто все они одинаково значимы. Нефть на пять долларов (категория 1) тожественна пшенице на пять долларов (категория 2), которая в свою очередь тожественна ботинкам за пять долларов (категория 3) и услугам по размещению в гостинице на пять долларов (категория 4). Единственный критерий для сравнения относительной важности этих товаров — прибыльность для того, кто их продает.

Экономическая теория в ее современном виде полностью применима только к промышленным товарам (категория 3), но не понимая принципиальных качественных различий между четырьмя категориями, экономисты применяют ее без разбора ко всем товарам и услугам. Эти различия можно назвать метаэкономическими: в них необходимо тщательно разобраться прежде, чем приступать к экономическому анализу. До самого недавнего времени экономисты более или менее обоснованно чувствовали себя вправе рассматривать всю окружающую среду, в которой протекает хозяйственная деятельность, как данность, вечную и нерушимую. В их профессиональные обязанности не входило изучение воздействия хозяйственной деятельности на природу. Да и мало кто из экономистов в этом хорошо разбирается. Между тем, наблюдаемое сегодня ухудшение качества окружающей среды и разрушение живой природы заставляют нас пересмотреть предмет и метод экономической теории.

ГЛАВА 4. БУДДИЙСКАЯ ЭКОНОМИКА

Страны, исповедующие буддизм, не скрывают желания оставаться верными своему наследию. Так, например, бирманцы заявляют: «Современная Бирма не видит противоречия между религиозными ценностями и экономическим прогрессом. Духовная чистота и материальное благополучие вовсе не исключают, а, скорее, дополняют друг друга».

Экономисты страдают чем-то вроде метафизической слепоты. Они почему-то уверены, что экономика — это наука абсолютных и вечных истин, что она не основана на допущениях и предположениях. А некоторые даже верят в то, что законы экономики — как и закон всемирного тяготения — не зависят от всякой «метафизики» и «ценностей». Не вступая в дебаты по поводу научных методов, давайте рассмотрим несколько основных экономических понятий с точки зрения западного и буддийского экономиста.

Точка зрения западного экономиста. Для работодателя труд – одна из статей в графе «затраты», следовательно, чем меньше расходы на оплату труда, тем лучше. С точки зрения рабочего, труд — это досадное неудобство, ведь работать — значит жертвовать своим комфортом и досугом. Заработная плата служит как бы компенсацией этой жертвы. Получается, что работодателю в идеале хотелось бы наладить полностью автоматизированное производство, в то время как мечта каждого работника — получать доход без всяких усилий.

С точки зрения буддизма, назначение труда по крайней мере трояко. Во-первых, труд предоставляет человеку возможность использовать и развивать свои способности. Во-вторых, труд помогает ему преодолеть свой эгоизм через работу над общей задачей совместно с другими людьми. В-третьих, труд решает задачу производства необходимых для достойной жизни товаров и услуг. Для буддийского экономического планирования на первом плане должно стоять обеспечение полной занятости не для достижения наибольшего объема производства, но лишь ради обеспечения работой тех, кто нуждается в ней.

Буддийская экономика старается максимально удовлетворить потребности путем оптимального потребления, в то время как западная наука ориентирована на максимальное потребление с помощью оптимального производства.

С точки зрения буддийской экономики, производство из местных ресурсов для местных нужд является наиболее рациональным экономическим укладом. Буддийский экономист утверждает, что страна, где население использует в основном невозобновимые источники энергии, ведет паразитический образ жизни, потребляя не доход, а капитал.

ГЛАВА 5. ПРОБЛЕМА МАСШТАБА

Я был воспитан на идее объединения. Однако, 25 лет назад в ООН входило около шестидесяти стран, сегодня же их более ста двадцати, и это далеко не предел. Большее имеет склонность распадаться на меньшее. Также меня постоянно убеждали, что размер территории страны обеспечивает ее процветание, и чем обширнее страна, тем лучше. Однако, если составить список самых процветающих стран мира, то окажется, что почти все обладают очень скромными территориями, в то время как большинство самых крупных стран окажется очень бедными. И, наконец, я усвоил теорию «экономии на масштабах производства». Суть ее в том, что аналогично объединению мелких государств в более крупные, в промышленности и отдельных компаниях существует непреодолимая тенденция к укрупнению, причиной чему является современная технология. Но в то же время в странах типа Великобритании и США наблюдается устойчивый рост числа малых предприятий.

Возьмем проблему оптимальных размеров города. Хотя абсолютная точность здесь невозможна, с достаточной уверенностью можно сказать, что верхний предел оптимального размера города — где-то порядка полумиллиона жителей. Совершенно очевидно, что от превышения этого предела город далеко не выигрывает. Вопрос оптимального размера города интересен и сам по себе, и как основа для дальнейшего обсуждения оптимального размера страны.

Все, что не имеет структуры, превращается в хаос. До появления массового транспорта и связи структура существовала за счет относительной немобильности человека. Сегодня же большая часть структуры рухнула, и страна стала похожа на большую баржу, где груз забыли прикрепить к палубе. Достаточно судну накрениться, и весь груз сваливается в кучу, а корабль затонет.

Разрушительные последствия развития транспорта и связи наиболее сильно проявлены в больших странах, потому что, как мы выяснили, границы создают «структуру», и любому человеку куда сложнее перебраться в другую страну, чем переместиться внутри границ своей страны.

Экономика гигантизма и автоматизации — пережиток мышления девятнадцатого века, совершенно бессильного решить сегодняшние насущные проблемы. Необходимо совершенно новое мышление, основанное на внимании к человеку, а не к товарам.

ЧАСТЬ II. РЕСУРСЫ

ГЛАВА 6. ВАЖНЕЙШИЙ ИЗ ВСЕХ РЕСУРСОВ — ОБРАЗОВАНИЕ

Цивилизации росли, достигали расцвета, и, чаще всего, приходили в упадок и исчезали. С уверенностью можно сказать только одно: им не хватало ресурсов. В большинстве случаев на месте старых цивилизаций возникали новые. Если бы гибель цивилизаций объяснялась дефицитом только материальных ресурсов, то каким же образом на месте погибших цивилизаций появлялись новые?

Вся история вплоть до сегодняшнего дня показывает, что важнейшие для человека ресурсы заключены вовсе не в природе, а в человеке, и движущей силой любого экономического развития является человеческий разум. Поэтому можно с уверенностью утверждать, что образование — важнейший из всех ресурсов.

Важнейшей целью образования должна стать передача системы ценностей. Наука и инженерия, которые создают «знание-как», тоже должны передаваться, но они имеют уже второстепенное значение. Очевидно, было бы верхом безрассудства наделять людей огромной властью, даже не позаботившись о том, чтобы они могли разумно ею пользоваться.

Порой мы замечаем более или менее глубоко укоренившиеся представления в умах других людей — мысли, которыми они мыслят, даже не замечая этого. Мы называем такие мысли предрассудками, что очень логично, ибо они проникли в ум и вовсе не являются результатом рассуждения. Мы мыслим при помощи представлений, а то, что мы называем мышлением, обычно является процессом «фильтрации» ситуации или факта через уже сформированные представления.

Мы умеем делать очень многое, но знаем ли мы, что и зачем делать? Ортега-и-Гассет говорил об этом коротко и ясно: «На человеческом уровне бытия мы не можем жить без представлений. От них зависят наши действия. Жизнь — это постоянный выбор между разными действиями». Что же тогда образование? Это передача идей, позволяющих человеку делать выбор.

Ученые разделили все проблемы на конвергентные и дивергентные, чтобы различать проблемы, которые могут и не могут быть решены при помощи логики. Дивергентные проблемы — двигатель жизни, их нужно «прожить», а решение таких проблем приходит только со смертью. Конвергентные же проблемы — полезное изобретение человека. Они не существуют в реальности, но создаются посредством абстрагирования. Когда они решены, решение можно записать и передать другим людям, которые могут его использовать, не воспроизводя умственные усилия, что были необходимы для нахождения решения.

Физические науки и математика занимаются только конвергентными проблемами. Именно поэтому эти науки развиваются поступательно, и каждое новое поколение ученых начинает прямо с того места, где остановились предшественники. Но за это приходится платить высокую цену. Занятие исключительно конвергентными проблемами не наполняет жизнь, а опустошает ее. Все дивергентные проблемы можно свести к конвергентным через процесс «редукции». Однако в результате теряются все высшие силы, облагораживающие человеческую жизнь, и деградирует не только чувственная сторона нашей натуры, но и разум и мораль.

Истинные проблемы жизни — в политике, экономике, образовании, семье, и т.д. — всегда связаны с преодолением или примирением противоположностей. Такие дивергентные проблемы не имеют решения в обычном смысле этого слова. Они требуют от человека полной отдачи, а не просто мыслительных способностей. Естественно, постоянно появляются внешне верные, но на поверку ложные умные решения-формулы, но они никогда долго не работают, ибо неизменно упускают из вида одну из противоположностей, а вместе с ней и самую суть человеческой жизни.

ГЛАВА 7. ЗЕМЛЯ И ЕЕ НАДЛЕЖАЩЕЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ

Человек, цивилизованный или дикий, — дитя природы, а не ее хозяин. В своих действиях человек должен всегда учитывать природные законы, иначе его господство над окружающей средой долго не продлится. Пытаясь обойти эти законы, человек просто разрушает природную среду, поддерживающую его существование. А с разрушением природы приходит и упадок цивилизации. По разным подсчетам, от десяти до тридцати цивилизаций погибли именно по такому сценарию. Но, несмотря ни на что, большинство людей думают так: «не знаю, отчего там вымерли прошлые цивилизации, но современная западная цивилизация уже давно не зависит от окружающей среды». Земля не является творением рук человека, поэтому относиться к земле, как и рукотворному механизму, который ничего не составляет создать или починить, совершенно недопустимо.

Действительно ли сельское хозяйство — это промышленность, или, может, что-то существенно отличное от нее? Сельское хозяйство существенно отличается от промышленности, ибо имеет дело с жизнью, то есть живой материей. Его продукт — результат живых процессов, а его средства — живая почва. Один кубический сантиметр плодородной почвы содержит миллиарды живых существ, полное исследование которых не под силу человеку. Идеал промышленности — устранение живого фактора, вплоть до человека, и передача производственного процесса машинам. Альфред Норс Уайтхэд определил жизнь как «оскорбление монотонному механизму вселенной».

Фундаментальные «принципы» сельского хозяйства и промышленности, несомненно, не только не сопоставимы, но прямо противоположны друг другу. Настоящая жизнь состоит из «трения», производимого непримиримыми противоположностями, каждая из которых необходима. И так же как жизнь не имела бы смысла без смерти, сельское хозяйство не имело бы смысла без промышленности. Между тем, факт остается фактом: сельское хозяйство первично, а промышленность вторична. Другими словами, человек может выжить без промышленности, но не без сельского хозяйства. Однако на уровне цивилизации жизнь человека требует баланса двух принципов.

Текущая социальная структура сельского хозяйства, порожденная и часто оправдываемая широкомасштабной механизацией и химизацией, не позволяет человеку поддерживать настоящую связь с живой природой. Напротив, она поощряет опаснейшие современные тенденции: насилие, отчуждение и разрушение природы.

ГЛАВА 8. ПРОМЫШЛЕННЫЕ РЕСУРСЫ

Любопытно мнение группы исследователей Массачусетского института технологий, опубликовавших «Пределы роста», доклад Римскому клубу в рамках проекта по выяснению будущего человечества. Ниже представлена доля США в мировом потреблении ресурсов (в %):

Алюминий     42%              Молибден               40%

Хром                 19%              Природный газ      63%

Уголь                44%              Никель                      38%

Кобальт           32%              Нефть                         33%

Медь                33%              Платина                    31%

Золото             26%              Серебро                   26%

Железо            28%              Олово                        24%

Свинец             25%              Вольфрам                22%

Марганец       14%              Цинк                           26%

Ртуть                 24%

Ученые уверены, что современную промышленность, «в большой степени зависящую от системы международных соглашений с добывающими странами о поставках сырья», могут очень скоро потрясти кризисы неслыханных масштабов. В очередной раз мы убеждаемся, что бесконечный рост потребления ресурсов в конечном мире невозможен.

ГЛАВА 9. ЯДЕРНАЯ ЭНЕРГЕТИКА — СПАСЕНИЕ ИЛИ ПРОКЛЯТИЕ?

Появление ядерной энергетики вызвало всеобщую эйфорию, теперь, правда, постепенно проходящую. По всеобщему убеждению, за ядерной энергетикой будущее, и изобрели ее как раз вовремя. Вместе с тем, культ экономической теории благоволит резким «революционным» переменам. Служители этого культа не понимают одной простой истины: резкие перемены, не обещающие очевидных улучшений — это кот в мешке. Они рассуждают так: «Мы произвели грандиозные перемены, а уж к чему они приведут, пусть думают всякие «экологи-зеленые». Если они не докажут очевидный вред этих перемен для человека, значит изобретенное новшество имеет полное право на существование и повсеместное внедрение». Если рассуждать здраво, то бремя доказательства, наоборот, должно лежать на том, кто жаждет грандиозных перемен. Это он должен доказать, что от таких изменений никто не пострадает.

Экологи знают, что «окружающая природная среда формировалась многие миллионы лет, и к ней должно относиться с уважением. Наша планета — сложный организм, населенный более чем 1,5 миллионами видов животных и растений, живущих совместно в относительно устойчивом равновесии. Они постоянно пользуются одними и теми же молекулами почвы и воздуха. Это равновесие не может быть улучшено бесцельным и необдуманным вмешательством. Любые изменения в сложном механизме сопряжены с некоторым риском и должны предприниматься лишь после тщательного изучения всех имеющихся фактов. Новшества поначалу следует испытывать и внедрять в малых масштабах, и только потом принимать решение о повсеместном внедрении. Если существует недостаток информации, то изменения следует максимально приблизить к природным процессам, которые уже в течение длительного времени безотказно поддерживают жизнь на Земле.

К сожалению, в этой области безраздельно властвует экономическая теория. Вопрос выбора между строительством традиционных электростанций на угле или мазуте, или атомных электростанций решается лишь на основе экономических расчетов. Однако же ни в каких расчетах не фигурирует тот факт, что реакция ядерного расщепления представляет невероятную, ни с чем не сравнимую и единственную в своем роде опасность для человеческой жизни.

Какая-то доля излучения сохраняется практически вечно. И с этим уже ничего не поделаешь. Единственный «выход» — попытаться захоронить радиоактивное вещество в относительно безопасном месте. Но где найти достаточно безопасное место для огромного количества радиоактивных отходов, создаваемых ядерными реакторами? А что будет с отслужившими свой срок ядерными реакторами? Ядерный реактор не подлежит разборке и транспортировке Он будет стоять на своем прежнем месте сотни, а может даже тысячи лет, представляя постоянную угрозу всему живому, тихо и незаметно загрязняя радиацией воздух, воду и почву. Все почему-то уверены, что реакторы не потревожат ни землетрясения, ни войны, ни гражданские беспорядки и бунты, которыми так изобилуют американские города.

Крупная авария во время перевозки или производства может привести к очень серьезной катастрофе, и уровень радиации по всему миру будет неотвратимо расти от поколения к поколению. По словам современных генетиков, столь же неумолимо, хотя с определенным временным лагом, будет увеличиваться количество всевозможных вредных мутаций. Даже экономист мог бы задаться вопросами: к чему нам экономический прогресс и пресловутый высокий уровень жизни, если наша земля, единственная, что у нас есть, загрязняется веществами, из-за которых наши дети и внуки могут родиться уродами?

Пока же наука движется по пути все большего насилия над природой, венец которого — расщепление ядра и грядущий ядерный синтез. Этот гибельный путь грозит истреблением всему человечеству. Но ведь нас никто не обязывал идти именно этим путем. Есть также возможность жизнеутверждающего и созидательного развития, сознательного исследования и культивирования всех мирных, гармоничных, естественных методов сотрудничества с этой огромной, чудесной, непостижимой, сотворенной Богом природой, частью которой (и уж никак не ее творцами) являемся и мы.

ГЛАВА 10. ТЕХНОЛОГИЯ С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ

Природа всегда знает, где и когда остановиться. Поистине, естественный рост — великая тайна. Но естественное прекращение роста — тайна еще более глубокая. Во всем живом присутствует чувство меры — в размерах, скорости, агрессивности. В результате природной системе, частью которой является и человек, свойственно равновесие, приспособляемость и самоочищение. С техникой — или, скорее, с человеком под властью техники и специализации — все наоборот. Техника не признает ограничений в размере, скорости, агрессивности. Поэтому она лишена достоинств равновесия, приспособляемости и самоочищения. Техника, и в особенности современная супертехника — инородное тело в тонкой системе природы, и налицо все признаки отторжения.

Техника призвана облегчить человеку бремя работы, необходимой для поддержания жизни и самореализации. И техника вроде бы справляется с этой задачей. Техника сократила количество времени, непосредственно затрачиваемого на реальное производство, до столь незначительного процента от совокупного времени общества (около 3,5%), что настоящая работа теряет истинный вес, не говоря уже о престиже. Поэтому не удивительно, что престиж достается тем, кто помогает заполнить оставшиеся 96,5% совокупного времени общества. Это в основном те, кто нас развлекает, а также те, кто применяет на практике закон Паркинсона.

Современная технология украла у человека самую приятную работу — творческую, полезную работу для рук и мозгов, и дала взамен много фрагментарной работы, большая часть которой человеку вообще не по душе. Похоже, Карл Маркс предвидел многое из этого, когда писал: «Они хотят, чтобы производились только полезные вещи, но забывают, что производство слишком большого количества полезных вещей выливается в слишком большое количество бесполезных людей».

Как сказал Ганди, бедным не поможешь массовым производством, но только производством массами. Система массового производства, основанная на сложных, очень капиталоемких, энергоемких и трудосберегающих технологиях, предполагает, что вы уже богаты, ибо требует огромных капитальных вложений для создания каждого рабочего места. Система производства массами мобилизует бесценные ресурсы, которыми обладают все человеческие существа — умные головы и умелые руки — и снабжает их первоклассными инструментами. Технологиям массового производства присуще насилие, разрушение природы, эксплуатация невозобновляемых ресурсов и оболванивание человека. Технологии производства массами, используя лучшие современные знания и опыт, ведут к децентрализации, сочетаются с законами природы, экономно используют ограниченные ресурсы и служат человеку, а не превращают его в слугу машин. Я назвал их промежуточными технологиями, что значит, что они значительно превосходят примитивные технологии ушедших веков, и в то же время значительно проще, дешевле и свободнее супертехнологий богатых.

Я не сомневаюсь, что развитие техники можно повернуть в новое русло. Технология может вернуться к истинным потребностям человека, а также к реальному размеру человека. Человек мал, и поэтому малое прекрасно. Стремление к гигантскому — это стремление к саморазрушению. А во сколько нам обойдется смена курса? Гм! Как-то странно подсчитывать цену выживания.

ЧАСТЬ III. ТРЕТИЙ МИР

ГЛАВА 11. РАЗВИТИЕ

Несколько лет назад в Государственном докладе об экономическом развитии стран третьего мира британское правительство так определило цель своей помощи: Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы помочь развивающимся странам предоставить своему населению материальную основу для самореализации, насыщенной и счастливой жизни и постоянного совершенствования условий существования. Однако на практике задача оказалась не такой уж простой, как думали многие.

Практически во всех развивающихся странах наблюдается одно нездоровое и разрушительное явление — «дуальная экономика». Возникают два отдельных мира со своим укладом и образом жизни. И вот почему. Мы склонны видеть в «развитии» не «эволюцию», а «творения». Считается, что всякая сложная система является результатом эволюции. А вот наши специалисты по развитию почему-то думают, что они лучше Бога и могут сотворить сложнейшую систему за один присест с помощью планирования. Конечно, время от времени происходит что-то из ряда вон выходящее, и то там, то здесь кому-либо удается успешно реализовать проект. В конце концов, сотворить суперсовременный островок в море доиндустриального общества не так уж и сложно. Но впоследствии такие островки будут нуждаться в постоянной защите от стихии. В любом случае, вне зависимости от успешности этих проектов, создается «дуальная» экономика, о которой говорилось выше. Такие островки не   могут быть интегрированы в существующее общество и начинают разрушать устоявшиеся социальные связи.

В последние двадцать лет, составляя программы развития, плановики неизменно руководствовались принципом: «все, что хорошо для богатого, обязательно должно быть хорошо и для бедного». Наша материалистичная философия обязывает нас принимать во внимание лишь «материальную основу» и не обращать никакого внимания на нематериальные факторы. Но я уверен, что среди причин нищеты материальные факторы, такие как недостаток природных ресурсов, капитала или неразвитость инфраструктуры, являются лишь вторичными. Основные причины ужасающей нищеты нематериальны, они кроются в недостатке образования, организации и дисциплины.

Если основная причина нищеты в недостатке образования, организации и дисциплины, то преодоление нищеты требует, соответственно, развития этих трех составляющих. Становится понятно, почему развитие не может быть «творением», почему его нельзя купить, заказать и четко распланировать, и почему развитие — эволюционный процесс. Уровень образования не подскочит в одночасье, это длительный и довольно сложный процесс. Невозможно все сразу организовать, организация развивается постепенно под влиянием изменяющихся обстоятельств. То же самое относится и к дисциплине. Все три формируются постепенно, шаг за шагом; основная же задача политики в области развития — ускорить эти процессы.

ГЛАВА 12. РАЗРАБОТКА И ВНЕДРЕНИЕ ПРОМЕЖТОЧНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ ДЛЯ РЕШЕНИЯ СОЦИАЛЬНЫХ И ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМ

Обычно единственной причиной явной и скрытой безработицы в деревне принято считать рост населения; да, без сомнения, это немаловажный фактор. Правда, не совсем понятно, почему дополнительные люди не могут найти дополнительной работы. Говорят, они не могут работать, потому что им не хватает «капитала». Но что такое «капитал»? Это продукт человеческого труда. Недостаток капитала может объяснить низкий уровень продуктивности, но не объясняет отсутствие возможностей для работы. Сельская безработица порождает массовую миграцию в город; это в свою очередь ведет к высокому темпу урбанизации. Даже богатой, высокоразвитой стране было бы сложно поддержать столь быстрый рост городов. Таким образом сельская безработица порождает безработицу городскую.

Главная потребность деревни — рабочие места, миллионы и миллионы рабочих мест. Возможность работать для бедняка — это потребность номер один, и даже низкооплачиваемая и относительно низкопродуктивная работа — это лучше, чем безделье. Экономическая политика, определяющая успех экономического развития ростом объема производства или дохода без учета занятости, совершенно не оправдана в данной ситуации и свидетельствует о статическом подходе к проблеме развития. При динамическом подходе основное внимание уделяется насущным потребностям населения.

Современная промышленность развитых стран никоим образом не подходит для стран с недостатком капитала и избытком рабочей силы. Во-первых, рабочие места в первую очередь необходимо создавать в провинции, то есть в местах текущего места жительства основной части населения, а не в городских агломерациях, куда безработные склонны мигрировать в поиске работы. Во-вторых, средние затраты на одно рабочее место должны быть достаточно низкими для того, чтобы создать их в большом количестве без привлечения иностранного капитала и высококлассных специалистов. В-третьих, необходимо использовать простые методы производства для снижения потребности в высококвалифицированных рабочих. Это относится не только к производственному процессу, но и к структуре предприятия, организации снабжения сырьем и сбытовой сети, финансам предприятия и так далее. В-четвертых, сырьем для производства должны служить преимущественно местные материалы, а выпускаемая продукция должна предназначаться преимущественно для местных нужд. Эти четыре условия можно выполнить только при «региональном» подходе к развитию и, во-вторых, при целенаправленной разработке и внедрению так называемых «промежуточных технологий».

Промежуточная технология должна быть более продуктивной, чем традиционная технология (которая зачастую уже исчерпала себя), но в то же время должна быть гораздо дешевле, чем сложная и очень капиталоемкая технология современной промышленности.

Я берусь утверждать, что динамический подход к развитию, где основная задача — выбор подходящей технологии, открывает возможности для плодотворной работы. Применение же статического эконометрического подхода попросту не в состоянии создать возможности экономического развития и роста. Утверждают, что все это было бы очень перспективным, если бы жители развивающихся стран имели хоть какую-нибудь предпринимательскую жилку. А так как их предпринимательские способности в целом чрезвычайно низки, нужно максимально использовать этот редкий ресурс там, где шансы на успех наиболее высоки.

Это возражение основано на предположении, что «предпринимательские способности» строго ограничены. Опять же, это чисто статичный подход. Предпринимательские способности, конечно же, не ограниченны и во многом зависят от используемой технологии.

ГЛАВА 13. ДВА МИЛЛИОНА ДЕРЕВЕНЬ

Как только мы поймем, что задача помощи — в основном в передаче соответствующих знаний, опыта, ноу-хау, и т. д., то есть скорее интеллектуальных, а не материальных благ, то станет очевидным, что сегодняшняя организация помощи развивающимся странам далеко не оптимальна.

Совершенно неверно предполагать, что бедные обычно не хотят перемен, относятся к ним с подозрением и даже противодействуют им. Просто перемены должны органично вписываться в их существующий образ жизни и занятия. А как еще относиться к революционным изменениям, предлагаемым городским «белым воротничком»? Он не вылезает из своего офиса и обращается к бедному примерно так: «Эй ты, не путайся под ногами и дай мне показать тебе всю твою никчемность. С иностранной помощью и импортным оборудованием эту работу можно сделать куда лучше, чем ты».

И в странах-донорах, и в странах-получателях помощи необходимо наладить сотрудничество между чиновниками, предпринимателями, интеллектуалами и профессионалами в разных областях. Только наладив такое взаимодействие, можно достигнуть реальных успехов в решении столь сложных проблем развития.

ГЛАВА 14. ПРОБЛЕМА БЕЗРАБОТИЦЫ В ИНДИИ

Представим себе шкалу производительности труда, где ноль — это производительность безработного, а сто — производительность человека, полностью занятого самым эффективным образом. Любой бедной стране чрезвычайно важно двигаться вверх по этой шкале. При рассмотрении совокупной производительности обычно принимают во внимание лишь производительность занятых и полностью сбрасывают со счетов всех безработных, чья продуктивность, следовательно, равна нулю. Но такой подход очень поверхностен.

Для обеспечения экономического развития обществу необходимо выполнить больший объем работ. Это возможно при выполнении четырех основных условий. Во-первых, необходима мотивация; во-вторых, некоторые знания; в-третьих, определенный капитал; в-четвертых, сбыт, так как дополнительный объем продукции требует дополнительных рынков.

ЧАСТЬ IV. ОРГАНИЗАЦИЯ И СОБСТВЕННОСТЬ

ГЛАВА 15. МАШИНА ДЛЯ ПРЕДСКАЗАНИЯ БУДУЩЕГО?

Компьютерные модели для предсказания будущего построены на совершенно определенных метафизических предпосылках. Подразумевается, что «будущее уже произошло», что оно уже существует в определенном виде, и с хорошим оборудованием и хорошими программами его можно нащупать и «проявить». Однако, одни вещи предсказуемы, а другие — нет.

На самом деле, существует неразбериха из-за того не сделано несколько основополагающих различий. Мы можем говорить (1) о прошлом или будущем, (2) о действиях или событиях, (3) об определенности или неопределенности. Поэтому возможны восемь комбинаций:

Действие, прошлое, определенное

Действие, будущее, определенное

Действие, прошлое, неопределенное

Действие, будущее, неопределенное

Событие, прошлое, определенное

Событие, будущее, определенное

Событие, прошлое, неопределенное

Событие, будущее, неопределенное

Действие отличается от события так же, как активное от пассивного или то, над чем я властен, от того, что мне неподвластно. Использовать слово «планирование» относительно того, над чем плановик не властен—абсурдно.

Будущее можно в большой степени предсказать на основе детального и достоверного знания прошлого. В большой степени, но ни коим образом не полностью, ибо в делании будущего непременно участвует загадочный фактор — человеческая свобода. Отрицание свободы, конечно же, равносильно отрицанию ответственности: действий нет, только события; все просто случается, в том некого винить. По этой же причине мы ждем появления машины, предсказывающей будущее.

Не будь свободы, естественные науки могли бы с полным правом взяться за изучение поведения человека или по крайней мере одолжить свои методы гуманитарным наукам, а систематического наблюдения фактов было бы вполне достаточно для надежных выводов.

Поведение человека, действующего по плану, конечно же, предсказуемо — правда, именно потому, что план — это реализованная свобода выбора: выбор сделан, все альтернативы отброшены. Следуя плану, люди ведут себя предсказуемо только потому, что они решили пожертвовать своей свободой действовать иначе.

На практике любое предсказание — это просто экстраполяция с поправкой на имеющиеся «планы».

Один и тот же временной ряд можно экстраполировать разными способами — и получить самые различные результаты. Тот, кто знает об этом, не станет слишком уж полагаться на любую экстраполяцию. Что, например, можно предсказать после года роста?

— что мы достигли (временного) предела роста,

— что рост продолжится теми же, более медленными, или более быстрыми темпами,

— что произойдет спад.

Методы прогнозирования» мало чем помогут в выборе между тремя основными вариантами прогноза. Здесь необходимо информированное суждение. Чтобы сформировать весомое суждение о будущем, нужен не столько метод прогнозирования, сколько полное понимание текущей ситуации. То, что я или машина можем точно описать последовательность количественных изменений в прошлом, вовсе не означает, что такая динамика изменений обязательно сохранится и в будущем.

Еще раз отмечу разницу между прогнозами с одной стороны и «опытными расчетами» или «анализом осуществимости» задуманных предприятий с другой. Прогноз равнозначен утверждению: значение такого-то показателя будет таким-то через, скажем, двадцать лет. Опытные же расчеты или оценки осуществимости — это исследование того, к чему приведут те или иные тенденции в долгосрочном плане. Любой долгосрочный прогноз самонадеян и абсурден. В то время, как оценка осуществимости может быть весьма полезна.

ГЛАВА 16. К ТЕОРИИ КРУПНОМАСШТАБНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ

Большинство экономистов и аналитиков корпораций поддерживают тенденцию укрупнения. С другой стороны, социологи и психологи то и дело предупреждают нас об опасностях гигантских организаций, где человек чувствует себя лишь винтиком огромной машины, где людские взаимоотношения в повседневной рабочей жизни становятся все менее гуманными, где даже эффективность и продуктивность производства начинает страдать от разбухания корпоративной бюрократии.

Возникнув, большая организация, обычно словно маятник колеблется между централизацией и децентрализацией. Главное — создать малые структуры внутри большой организации.

Пять принципов теории крупной организации.

Принцип субсидиарной функции. Вышестоящий уровень не должен узурпировать функции нижестоящего: то, что он выше, еще не значит, что он непременно мудрее и лучше с ними справится. Организация должна состоять из множества полуавтономных образований, квазифирм.

Чтобы значимо и эффективно управлять, центр должен следовать второму принципу, который мы назовем принципом невмешательства. Хороший управленец управляет лишь в исключительных случаях. В остальных случаях центр не должен придираться к дочерней квазифирме. В идеале принцип невмешательства предполагает, что подразделения коммерческой организации подотчетны лишь по одному показателю, а именно по прибыльности. Однако, некоторые подразделения могут находиться в чрезвычайно выгодном положении, другие — в чрезвычайно плохом; некоторые могут обслуживать организацию в целом или иметь иные обязательства, которые необходимо выполнять безотносительно их прибыльности. Подразделение, пользующееся особыми и неизбежными преимуществами, должно выплачивать соответствующую ренту, а подразделению, сталкивающемуся с неизбежными трудностями, причитается специальный зачет или субсидия.

Третий принцип — принцип обособленности. Каждое подразделение или квазифирма должны иметь как счет прибылей и убытков, так и собственный баланс. Успешные подразделения должны обладать большей свободой и большими финансовым возможностям, а неудачливые и убыточные — меньшими. Баланс отражает совокупность ресурсов организации или его подразделения, их увеличение или уменьшение в соответствии с текущими результатами.

Четвертый принцип – принципом мотивации. Человек действует в соответствии со своими устремлениями. Вместе с тем для большой организации с ее бюрократией, безличным управлением на расстоянии, множеством абстрактных правил и предписаний и сверх всего с ее относительной непостижимостью ввиду ее необъятности, нехватка мотивации у работников становится важнейшей проблемой.

Пятый принцип – принцип золотой аксиомы. Все истинные человеческие проблемы вырастают из парадокса порядка и свободы. Это настоящая жизнь, полная парадоксов, и большая, чем логика. Без порядка, планирования, предсказуемости, централизованного управления, счетоводства, инструкций, послушания, дисциплины — без всего этого не выйдет ничего путного, ибо все развалится. И все же без щедрости хаоса, счастливой безудержности, предпринимательства, осмеливающегося прыгнуть в неизвестное и необъятное, без риска и азарта, без творческого воображения, рвущегося туда, куда ангелы-бюрократы боятся ступить — без этого жизнь жалка и унизительна.

Золотую аксиому можно обнаружить в приеме статистики убеждения. Обычно статистические данные служат целям того, кто их собирает — того, кому нужна (или якобы нужна) определенная количественная информация. Цель статистики убеждения иная, а именно заставить того, кто предоставляет данные, ответственное лицо нижестоящего подразделения, осознать некоторые вещи, которые иначе он мог бы пропустить.

ГЛАВА 17. СОЦИАЛИЗМ

И теоретические соображения, и реалии жизни, похоже, свидетельствуют о том, что социализм замечателен лишь своими неэкономическими ценностями. Идея частного предпринимательства сильна своей ужасающей простотой: жизнь сводится к погоне за прибылью. Историческая заслуга социалистов именно в том, что они подтолкнули развитие цивилизации в ином направлении. Сегодня капиталист божится, что прибыль — не единственная конечная цель всей его деятельности. Частное предприятие «нового образца» стремится выполнять самые разнообразные задачи, пытается учесть все аспекты реальности, а не только аспект делания денег.

Но если все это — лишь притворство, и частный бизнес работает только на прибыль, если выполнение других задач в реальности обусловлено стремлением к прибыли, если расходы на социальные и другие нужды — не более чем использование части прибыли, то чем раньше это выяснится, тем лучше.

В условиях частной собственности на средства производства выбор целей крайне ограничен: людей влечет прибыль, и они склонны принимать узкий и эгоистичный взгляд на мир. Государственная собственность предоставляет полную свободу выбора целей и поэтому годится для любой цели, которая может быть выбрана.

ГЛАВА 18. ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ

Алчность и зависть требуют непрерывного и безграничного материального экономического роста без всякой заботы о сохранении природных ресурсов, а такой рост совершенно невозможен в ограниченной окружающей среде. Поэтому давайте разберемся в сути системы частного предпринимательства и подумаем о путях создания альтернативной системы, которая бы отвечала новым требованиям.

Необходимо провести различие между двумя видами частной собственности: собственностью, помогающей творческой работе, и собственностью, являющейся альтернативой творческому труду. Первая — частная собственность работающего собственника — естественное и здоровое начало, но от второй — частной собственности пассивного владельца, живущего как паразит за счет чужого труда — веет чем-то неестественным и дурным. Тлетворное влияние промышленного производства обусловлено не частной собственностью как таковой, но частной собственностью, оторванной от труда. В вопросе о частной собственности размер предприятия имеет ключевое значение.

PS «Крестьянских ведомостей.

Есть на чем поразмышлять, правда? Мысли о том, что мелкие формы ведения сельскохозяйственного производства наиболее гибки и жизнеспособны в сравнении с крупными, приходят в голову ученым и практикам уже третье столетие. Научные исследования в СССР и России на эту тему значительно отстают от западных, поскольку носители идей мелкотоварного производства и его кооперации уничтожались физически с 1929 года. Был очень большой временной провал в исследованиях.

Но потребность в них есть. Блогер КВ Антон Пермяков предлагает читателям составить коллективный портрет фермерского хозяйства – каким ему быть?

ИДЕАЛЬНОЕ ХОЗЯЙСТВО

Добрый день!

Предлагаю выделить в отдельную тему обсуждение «Идеального хозяйства». Это должно быть полезно для всех.

Чтобы избежать растекания «тонким слоев по древу» предлагаю систематизировать изложение в (примерно) следующем порядке.

Место ( регион):

1. Размер хозяйства: Площадь? Наличие животноводства? (Какое именно? Сколько?)

2.Количество сотрудников?

Ежемесячная оплата их труда, фермера желательно считать в двух «ипостасях» :

а) В течение года как сотрудника (ибо он нуждается в оплате своих повседневных расходов).

б) По итогам года как инвестора, который решает куда он направит свою прибыль (или откуда компенсирует убыток).

3. Предполагаемый годовой доход хозяйства?

— Доход на 1 сотрудника в год?

— Площадь га/ на сотрудника ?

4. Прибыль хозяйства в год?

— От растениеводства? (прибыль на га ).

— От животноводства? (прибыль на кг произведенной продукции?)

5.Прибыль в год на сотрудника:

— От растениеводства?

— От животноводства?

6.Что-то еще?

Возможно количество желаемых субсидий?

Понятно, что в разных регионах все будет по-разному. Мы можем потом все это как-то систематизировать и вывести модели фермерских хозяйств по регионам.

С Новым годом,

Антон Пермяков,

село Верхняя Хава, Воронежская область

Автор: Эрнст Шумахер