Министерство сельского хозяйства вновь снизило прогноз по производству пшеницы в России — на этот раз до 70 млн т. Сбор урожая практически завершился, так что можно подвести предварительные итоги — нового рекорда не будет, а показатель будет даже слабее, чем в 2016 году. Можно ли говорить о том, что тренд превращения России в зерновую сверхдержаву надломился?
Опрошенные «Известиями» эксперты считают, что никакой драмы не произошло: урожай можно считать хорошим, а РФ остается беспрекословным лидером на мировом рынке зерна. Правда, исключить повышения цен на зерно, а, следовательно, и на хлеб внутри страны тоже нельзя.
Битвы за урожай
Общий урожай зерновых, по оценке Минсельхоза, составит в этом году 106 млн т против 135 млн годом раньше. Существуют и другие оценки, доходящие до 110 млн т, но в любом случае более чем существенного сокращения по сравнению с прошлогодним рекордом не миновать. Количество собранного зерна упадет первый раз за три года, причем значительное снижение произойдет впервые с 2012-го, когда объемы рухнули сразу более чем на четверть.
Хотя тренд ежегодного поступательного роста сбора зерновых оказался нарушен, урожай 2018 года может войти в пятерку лучших в XXI веке. Более солидные результаты были показаны только в прошлом (135 млн т), позапрошлом (120 млн т) и, возможно, в 2008 году (108 млн т).
Как заявил в интервью «Известиям» директор аналитического центра «СовЭкон» Андрей Сизов, по-настоящему плохой урожай в нашей стране был в 2010 и 2012 годах. «Снижение показателей в текущем году является напоминанием о том, что во всем мире сельское хозяйство зависит от погоды. Если у вас идеальные погодные условия, вы собираете хороший урожай. Если они не столь идеальные, как в этом году, то вы собираете урожай похуже, но всё равно вполне неплохой», — отметил он.
В свою очередь, директор Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Дмитрий Рылько в беседе с «Известиями» обратил внимание на то, что в этом году во многих регионах России отказались от сева зерновых в пользу иных культур. «У нас в Сибири произошел небольшой крен в сторону масличных, площади под зерновые сокращаются в последнее время. В центре у нас тоже посеяли меньше кукурузы, эта территория была опять-таки занята масличными», — рассказал эксперт. В то же время в качестве основной причины спада он выделил плохую погоду, из-за которой часть урожая погибла.
В целом, если проанализировать данные предыдущих лет, видно, что колебания в урожаях являются нормой. К примеру, в 2004–2007 годах показатели сбора зерновых были исключительно стабильными на уровне 77–80 млн т. Затем в 2008 году они скакнули до 108 млн т, чтобы в следующем году снизиться до 97 млн, а в сверхжарком засушливом 2010-м — до антирекорда XXI века в 61 млн т.
Сильные колебания урожаев присущи и другим ведущим аграрным державам. В США, скажем, сбор пшеницы в 2016 году подскочил на 12%, а в 2017-м — рухнул на 24%. В прошедшем тридцатилетии отмечался как рост на 45%, так и падение почти на 30%. В целом можно констатировать, что «стабильность» и «сельское хозяйство» — термины несовместимые.
Как бы то ни было, но если прогнозы аналитиков окажутся верными, то Россия в текущем сезоне сохранит свое лидерство на мировом рынке пшеницы даже в свете проседания по урожаю. Предположительно российский экспорт в 2018/19 году составит от 30 млн до 35 млн т, что по-прежнему больше, чем из США (29 млн т) и Канады (24 млн т). В сезоне-2017/18 Россия вывезла 41 млн т пшеницы.
«Если мы говорим о пшенице, то весь мир смотрит на Россию, и здесь мы являемся прайсмейкерами, «делателями цен». Несмотря на снижение урожая, мы, видимо, к концу сезона останемся крупнейшим экспортером на мировом рынке. Наша оценка итогового экспорта — 32,5 млн т. Это оценка выше прогноза российского Минсельхоза, но и выше американского», — отметил Дмитрий Рылько.
Доедим, не вывезем
Эксперты при этом не исключают введения государством ограничительных мер по экспорту пшеницы. «Неформальные технические ограничения уже имеют место. Хотя если вы спросите наших официальных лиц, вам никто это не подтвердит, однако экспортеры нам говорят, что чувствуют технические ограничения», — сказал директор ИКАРа.
Андрей Сизов также предполагает, что ограничения вывоза пшеницы из России вероятны. Цены на мировом рынке сейчас достаточно благоприятны (более $200 за тонну, что почти в полтора раза выше уровня 2000-х годов), а российское зерно традиционно является дешевым. Сейчас из-за слабого рубля оно еще дешевле в себестоимости, чем до кризиса 2014 года.
Если же подобные меры будут введены, это означает дальнейший рост мировых цен на зерно, поскольку в большинстве стран урожай оказался не самым удачным. По словам Сизова, скорее всего, зерно будет дорожать на протяжении текущего и следующего сезонов. Что означает дополнительные прибыли для российских аграриев, но проблемы для потребителей зерна.
Российскую пшеницу охотно покупают такие страны, как Турция, Алжир, Египет, Ливан, Пакистан, и др. В обозримом будущем к этому списку может добавиться Китай из-за разгорающейся тарифной войны с США. После введения пошлин на американское зерно ввоз пшеницы из России может стать выгодным делом.
К слову, когда Россия в последний раз ввела полный запрет на экспорт пшеницы в сезоне-2010/11 (который в нынешнем году нам вряд ли грозит), на Ближнем Востоке случилась «арабская весна». Некоторые считают, что события связаны самым прямым образом. При этом зависимость региона от российских поставок за прошедшие годы только возросла.
Что касается ситуации в России, то риск повышения цен на зерно внутри страны вполне реален. Однако, как считают эксперты, властям нужно определиться и расставить приоритеты. «Надо понять, чего мы хотим. Хотим ли мы дать стимул нашим аграриям, чтобы они мало того что успешно посеяли, но еще и положили удобрения и химикаты для получения высокого урожая в новом сезоне? Или хотим ограничить их рентабельность путем всевозможных регуляций и не дать им возможности компенсировать то, что они не получили из-за низкого урожая?» — задался вопросом Рылько.
Падение качества
Хотя урожаи последних лет демонстрируют в целом хорошую динамику, в отрасли в последние годы отмечают снижение доли продовольственного зерна, особенно высококачественной пшеницы 3-го класса. На рынке доминирует пшеница 4-го класса, отличающаяся средним качеством, но растет и доля производства фуражной пшеницы. Если в 2015 году продовольственная пшеница составляла 80% урожая, то к 2017-му ее доля упала до 68%.
Как объясняет Дмитрий Рылько, этот процесс вызван несколькими факторами. «Последние пару лет погода у нас не благоприятствует выращиванию высококачественной пшеницы. Высокая урожайность у нас сопровождается снижением доли белка в пшенице. Вместе и то и другое расти не может», — считает он.
Собеседник «Известий» добавил, что в стране есть еще и определенные проблемы с агротехникой и удобрениями. «Мы долгое время в России пользовались накопленным в предыдущие десятилетия плодородием, которое подходит уже к своим пределам. С другой стороны, мы видим, что в последние пару лет люди кладут больше удобрений, усилили пестицидную обработку. Видно, что агротехника улучшается, но, судя по всему, не везде и не во всём. Кроме того, существует еще и экономическая сторона дела. Если мы говорим об экспорте, то из нашей продукции спрос преобладает на пшеницу 4-го класса. Есть такое понятие, как «российский пшеничный меридиан». Это в основном бедные развивающиеся страны, которым 3-й класс не нужен».
В свою очередь, Андрей Сизов уверен, что проблемы тут нет, поскольку российская экспортная пшеница 4-го класса — вполне качественный продукт. «Существует миф, что мы якобы продаем плохую, некачественную пшеницу. На самом деле она выше по качеству французской, которая является нашим конкурентом номер 1, существенно выше по качеству украинской — наш конкурент номер 2 — и в среднем выше по качеству американской. Более качественную пшеницу производят Канада и Германия, но это поставщики куда менее крупные. Российская пшеница отличается неплохим качеством, но стоит разумно, поэтому мы довольно успешно выходим на новые рынки. У нас производятся и высококачественные сорта пшеницы вроде дурума, они составляют около процента от всего производства. Но это нишевый рынок», — заключил он.
