Панорамные окна с электрическими шторами, климат-контроль и система охлаждения воздуха туманом… Думаете, речь о жилье в элитной застройке? А вот и нет — о коровнике на ферме «Боровецкий станъ». Флагманом цифровизации сельского хозяйства на Кубани ее называют не зря.
Как краснодарец с бизнесом в сфере услуг может оказаться в пригороде? Только пожелав завести уютное семейное гнездышко на лоне природы. Так и Евгений Боровец, мечтая о месте для отдыха с детьми и внуками, оказался за пределами города, почти в дикой степи, в 40 км от Краснодара.
— Десять лет назад, когда мы пришли, здесь был пустырь с совершенно мертвой землей, на которой ничего не росло. Но несколько дубов, простор и маленькие прудики скрасили неприглядную картину, и мы решили остаться тут жить, — рассказывает Артем Боровец, сын и коллега Евгения. — Конечно, ни о каких огородах и тем более домашних животных и мысли не приходило.
Но неподалеку от дубов оказался старый, заброшенный яблоневый сад. Когда-то он был рабочим, но без ухода ссохся и пришел в негодность. Предпринимательская жилка дала о себе знать, и мужчины для самоокупаемости решили сад восстановить. Подготовительные работы длились порядка трех лет: расчищали землю, пахали, удобряли для восстановления почвы.
— Было очень непросто, но пока мы готовили землю, внезапно увлеклись сельским хозяйством. И хотя нас все отговаривали, мол, самое неблагодарное дело, которое можно себе представить, мысль из ничего вырастить что-то нам очень нравилась. Изучив рынок, мы отметили дефицит настоящей, натуральной молочной продукции и решили создать молочную ферму, — объясняет Артем. — Но нельзя просто взять и построить коровник, ведь тогда придется докупать корма и продавать молоко за бесценок (сырой продукт сегодня не в цене) на перерабатывающие заводы. А потому мы решили производство как можно больше замкнуть на себе и организовать аграрный комплекс.
Кукуруза и другие лакомства
— Купить кукурузный силос — основной элемент кормов, главный источник здоровья и энергии коров — в наших краях практически невозможно, его нет, а если и появляется, то некачественный и очень дорогой. Мы решили выращивать кукурузу сами, — рассказывает Артем Боровец. — Из расчета на наше поголовье требовалось 50 гектаров земли. Докупили. Пережили сложности с оформлением. В прошлом году сняли первый урожай, вышел небольшой.
Зато в этом году кукуруза уродилась на славу. Но подвох оказался в другом. Плоды на корм собирают, когда кукуруза достигает определенного уровня влажности — 60-70%. Как правило, этот момент определяют на вкус (плод должен быть мягкий и сочный), и длится он недолго, около недели.
— Ради трех дней работы покупать комбайн стоимостью в 5-8 миллионов рублей мы не стали, решили взять в аренду и начали обзванивать комбайнеров. Но когда они узнавали об объеме работ, то сразу бросали трубку. Им наши гектары оказались неинтересны. Ведь в сезон они могут выехать на поля крупных агрокомплексов и заработать там в десять раз больше, чем у нас.
Одного комбайнера фермеры все-таки смогли уговорить. Но в понедельник он не вышел на работу, сказал, что необходимые документы не оформил. Во вторник вышел, но в обед его машина сломалась, и он ремонтировал ее до вечера. Та же история повторилась и в среду, а в пятницу синоптики уже обещали дожди. Ситуация складывалась крайне напряженная.
— Под вечер в среду комбайн все-таки завелся. Мы купили для водителей кучу тонизирующих напитков, и они работали до двух часов ночи. А потом и весь четверг, пока не начался пятничный дождь. Из 50 гектаров мы сумели убрать только 30. Но это — 1200 тонн зеленой массы — то количество, которое нам нужно на полтора года вперед. Теперь в сентябре мы соберем остатки кукурузы и продадим ее на зерно. Таким образом, окупим весь агрономический цикл — начиная с посевов и заканчивая сбором, — сообщает Артем.
Чем кормили, то и получили
Другие элементы корма (подсолнечный жмых, люцерну — всего около 25 составляющих) сегодня фермеры докупают. Но в ближайших планах — расширение и переоборудование полей для полного перехода на свою кормовую базу, а затем и его производство для других потребителей. Это позволит фермерам не зависеть от поставщиков, а главное — быть уверенным в качестве корма.
Рядом с силосной траншеей фермеры поставили комплекс по производству гидропонного зеленого корма — молодых побегов пророщенных зерновых культур, особенно востребованных в зимний период. Предприятие работает по уникальной для России технологии. Насыщенные кислородом зерна пшеницы раскладывают по паллетам и заливают водой. Но в отличие от традиционных практик достижения высоких показателей роста за счет применения удобрений здесь такое же количество корма получают с помощью инженерии вентиляции, ультрафиолетовых ламп и кислорода.
Стремление фермеров к производству натурального корма вполне объяснимо.
— Мы хотим живого, натурального продукта, а это во многом зависит от пищи коров, от того, чем мы их кормим. А потому химические удобрения, позволяющие сильно увеличить урожай, ни на полях, ни на заводе мы не используем, — объясняет Артем.
Красотки из Европы
Животные прибыли на ферму всего около четырех месяцев назад.
— В Европе институт селекции сильнее, а в Дании лучшие, самые молочные, на наш взгляд, коровы. Мы остановились на голштинофризской породе, она считается лидером молочных ферм, и закупили 65 беременных дам, — рассказывает Артем.
На наш приход в коровник черно-белые датчанки с ярко-желтыми датчиками на ушах отреагировали спокойно и доброжелательно. Просунув любопытствующие морды сквозь металлические заграждения, ожидали, видимо, традиционного общения и ласки. Я по привычке, как собаке, протянула обнюхать руку и, к своему удивлению, почувствовала лизнувший меня сильный шершавый язык. Впрочем, нежности вскоре приняли радикальный характер. Я и не заметила, как корова закусила моим халатом. Пришлось отбирать.
Климат-контроль позволяет сохранять благоприятную температуру в коровнике, в зависимости от показаний нагревая или охлаждая помещение. Сейчас, сентябрьским утром, проветривание происходит естественным образом, но если днем будет жара, то автоматически включится вентиляция и орошение туманом.
Окна в коровнике — в пол, практически панорамные, оснащены электрическими шторами. Они сами поднимаются или опускаются по необходимости.
Так, в хорошую погоду животное всегда может отдохнуть на солнышке, перебираясь в течение дня вслед за его лучами. В непогоду или ночью шторы закрываются, оберегая покой коров от взоров нежданных гостей, например, собак или зайцев.
Любимое развлечение рогатых — огромные валики-чесалки, они автоматически включаются при небольшом нажатии. Коровы, легко лавируя, подставляют приборам и спины, и шеи, получают удовольствие и заодно очищение.
Навоз из коровника уходит с помощью конвейерной ленты в яме и постоянно движущейся перпендикулярной полки и попадает в камеру дозревания. А оттуда затем отправляется на кукурузные поля в качестве удобрения.
Датчики для датчанок
Коров здесь не выпускают из коровника. Место их постоянного пребывания (карантинная зона для беременных и больных животных находится отдельно) разделено на сектора: для кормления, отдыха и доения. Между ними установлены интеллектуальные ворота, которые, считывая по желтому датчику (NPC-модулю, как на Apple Pay на iPhone) информацию, дают выход корове в ту или иную зону. И если, например, после доения корова вновь решит отправиться к дояру, то ворота перед ней не откроются, а ее перенаправят в зону отдыха.
Вообще, корова сама выбирает, когда ей доиться, традиционного трехразового в день графика нет. В специально отведенной для этого зоне — небольшом уединенном стойле (датчанки оказались скромными и интеллигентными и чужие взгляды во время процесса не приветствуют) — робот-дояр обмывает и высушивает ей вымя, с помощью лазеров надевает присоски и сцеживает молоко, ориентируясь на традиционные показатели. Дальше корова переходит в зону кормления, и если утром все животные получают усредненное количество корма исходя из 25 килограммов на голову, то после процедуры ее порция зависит от количества сданного молока.
Датчики здесь, на ферме, вообще имеют ключевое значение. Они способствуют не только идентификации животных по номеру, но и передаче другим электронным считывателям важной о них информации. Последние, кстати, повсюду, даже на въездных воротах. Все интегрировано в единую систему, которую легко можно сравнить с соцсетью, где данные хранятся и обновляются в режиме реального времени.
На блоке управления системой можно увидеть все. Например, динамику каждого животного по надоям, сравнительную кривую по прошлым месяцам, ее отклонения от стандартной продуктивности и двигательной активности. Такая система помогает вовремя выявить нарушения здоровья и принять необходимые меры для излечения.
— У нас всего 65 коров. И если хоть одна выбывает из строя, количество продукции значительно уменьшается в объемах. А это значит, что мы уходим в минус. Менять их не на кого: поехать в соседнее село и купить новых не получится. Для нас важно, чтобы каждое животное было здоровым и работоспособным, — объясняет Артем.
Мал объем, да спрос велик
— На традиционной ферме в процесс ухода за коровами вовлечено множество людей. На 65 животных потребовалось бы как минимум две смены доярок, несколько зоотехников, один ветеринар и еще помощники. В общей сложности 14-15 человек. А у нас здесь работает всего четыре, — объясняет Артем Боровец. — Появление робота-дояра и системы добровольного доения стали революционным прорывом в отрасли.
Если бы мы выбрали традиционный формат, то, несмотря на поддержку государства (а мы получили два гранта — на строительство коровника и цеха переработки), скорее всего, не выжили бы. Объемы для рентабельности в таком случае нужны гораздо выше, — комментирует Артем.
По словам фермера, 65 коров дают около двух тонн сырого молока в сутки. И хотя цех по производству молока в тестовом режиме опробовали еще до приезда коров, на полный объем работы он еще не вышел. Часть сырого молока отвозят на завод и продают по стандартной стоимости — 27 рублей за литр.
— Сдавать так все молоко крайне нерентабельно. А потому мы производим свою продукцию, придерживаясь линии сохранения натуральности продукта и используя технологии, максимально сберегающие полезные свойства. Например, пастеризуем молоко при температуре до 80 градусов. Поэтому срок хранения его невысок, всего до семи суток, — рассказывает Артем и добавляет, что самым сложным в запуске производства было найти технолога, который предлагал изготовление натуральных продуктов без использования стабилизаторов и загустителей.
В среднем «Боровецкий станъ» отправляет в магазины 1,5 тонны готовой «Ключевской» продукции в сутки: молоко, кефир, сметану, творог, брынзу. Но картина не столь радужна.
— Основная проблема в том, что сетевые магазины нашу продукцию не берут, мы слишком маленькие для них, им с нами неудобно. К примеру, наш суточный объем производства «Магнит» может продать в одном магазине за день. В Краснодаре лишь одна торговая сеть, которая с нами сотрудничает, — «Табрис». Она не слишком большая, акцент делает на эксклюзивном, качественном продукте и поддерживает местного производителя, — объясняет Артем.
Кроме того, ценовая категория «Ключевской» продукции выше аналогичной других производителей в полтора раза.
Если обычная стоимость бутылочного молока — 55-60 рублей, то фермерской — 105-110 рублей.
— И эта цена не совсем корректная, она входная и обеспечивает самую минимальную маржинальность. А если мы хотим выживать в условиях инфляции и прочих катаклизмов, то придется ее поднимать. Дело в том, что у крупного производителя такое количество продукции, что он может себе позволить продавать молоко по 50-60 рублей и при этом хорошо зарабатывать. Мы не можем, а потому ищем такого покупателя, который будет ценить наше качество, — объясняет фермер.
Пока «Ключевскую» продукцию продают в пятнадцати магазинах Горячего Ключа и в восьмидесяти краснодарских.
Но, по словам предпринимателя, продавцы розничных магазинов очень неохотно заказывают их товар: срок годности небольшой, возврата нет, стоимость высокая.
— Чтобы наш продукт продавать, с покупателем работать надо: рассказывать о достоинствах, объяснять преимущества. Но лишние движения никто производить не хочет, — объясняет Артем Боровец. — А потому, хоть люди нас знают и любят, но ищут в магазинах и не находят. И это наша основная проблема, над которой сейчас мы активно работаем.