Краснодарский край, где выращивают около 75% российского риса и расположено более трети всех виноградников страны, в этом году трижды подвергся ударам стихии. По оценкам экспертов и властей, несмотря на непогоду, объем урожая риса удастся сохранить на уровне прошлого года, а вот потери винограда могут составить от 15 до 20%. О том, зачем на Кубани планируют наладить импортозамещение арахиса и форели, можно ли здесь выращивать кофе, сколько вина должен производить регион, чтобы обеспечить страну, рассказал в интервью ТАСС заместитель губернатора Краснодарского края, курирующий агропромышленный блок, Андрей Коробка.
— Андрей Николаевич, лето в Краснодарском крае было не самое комфортное, если говорить о погодных условиях: на регион обрушивался град, несколько раз были сильные ливни с подтоплениями. Как это сказалось на урожае сельскохозяйственных культур?
— В этом году непогода начиналась еще ранним летом: на территории Ленинградского, Павловского районов градом повредило более 10 тыс. га посевов, в числе которых подсолнечник, соя, пшеница. А в начале августа мезоциклон причинил ущерб двум основным сельскохозяйственным отраслям края — виноградарству и рисоводству.
Оказались повреждены более 1 тыс. га виноградников, в основном в Темрюкском районе. Сейчас там продолжаются восстановительные работы. По предварительным прогнозам, потери по валовому сбору виноградной ягоды составят порядка 15–20%, в денежном выражении это более 600 млн рублей. Кроме того, дожди однозначно скажутся и на качестве винограда. Но виноградарством занимаются не только в Темрюкском районе. Это еще и Геленджик, Новороссийск, Анапа. Поэтому надеемся, что общая ситуация со сбором винограда и производством вина останется стабильной.
Как я уже сказал, от мезоциклона пострадала и другая важная для нас отрасль — рисоводство. Потери понесли 18 предприятий Славянского района. Около 13 тыс. га рисовых чеков буквально были затоплены. Потери составят около 2 тыс. га.
На остальной площади рис находится в очень хорошем состоянии, поэтому мы надеемся получить урожай не меньше, чем в прошлом году. Его уборка уже началась.
— Вы сказали, что дожди окажут негативное влияние на качество винограда. Он испортится и его придется утилизировать или просто потеряет вкусовые качества?
— Виноградная ягода растет на теплых каменистых почвах, и чем более интенсивное солнце и засушливее лето, тем качественнее получается виноматериал. Хороший качественный виноград — это виноград, вбирающий в себя сахар — то, что необходимо для производства вина, а также минералы, которые он получает из почв. Если же виноград сталкивается с высокой влажностью, в нашем случае сильными дождями, он начинает впитывать большое количество влаги, а все, что накопил — сахар и разные микроэлементы, — размываются, их пропорции нарушаются. Это снижает качество ягоды, она становится водянистой. С точки зрения безопасности она хуже не становится, но использовать ее можно в лучшем случае для производства вина доступного сегмента, о премиальной линейке речи, конечно, не идет.
Второй момент — из-за избытка влаги виноград попросту растрескивается, собирать его невозможно. Поэтому часть такого урожая, к сожалению, придется утилизировать.
Сейчас могу сказать, что тот объем урожая, который был в прошлом году — а это чуть больше 200 тыс. тонн, — с учетом потерь и так называемого брака мы, вероятнее всего, не соберем.
— В этом году край топит, в прошлом — была сильная засуха. При этом край является одним из основных сельскохозяйственных регионов России, в этой отрасли занята немалая часть населения. Как аграриям минимизировать потери?
— Катаклизмы для Краснодарского края — это история примерно каждых пяти лет. Поэтому у аграриев, у которых производство под открытым небом, нет другого выхода, кроме страхования посевов. К сожалению, далеко не все это понимают, надеются на авось, и пока лично не столкнутся с ЧС — не задумываются о рисках. Например, аграрии северных районов края начали активно страховать сельхозугодья только после засухи, когда у них буквально высох весь урожай.
Да, с одной стороны, агрострахование — продукт недешевый. Но если сравнивать его с ущербом и потерями после очередного природного катаклизма — это копейки.
В этом году мы предусмотрели порядка 276 млн рублей на меры господдержки по направлению агрострахования: аграрии платят страховой взнос не в полном размере, а только 50%, остальную часть платит государство. И по примеру текущего года они говорят, что убытки компенсируются за счет страховых выплат.
— Насколько востребовано сейчас в крае агрострахование?
— О 100-процентном охвате или даже 50-процентном мы скажем еще не скоро. Но динамика в сторону роста агрострахования есть. Если в 2019 году на Кубани доля застрахованной посевной площади составляла 3,6% от площади всех сельхозугодий, то в 2020 году — уже 5,2%. По итогам этого года, уверен, тоже будет рост.
— Несмотря на непогоду, на Кубани в этом году получили высокий урожай по основным культурам. Главным экспортно ориентированным видом сельхозпродукции для края остается зерно. Какие объемы зерна Кубань планирует поставить за рубеж в этом году и каковы в целом тренды экспорта сельхозпродукции?
— План по экспорту в рамках нацпроекта «Международная кооперация и экспорт» в текущем году — $2,7 млрд. И действительно, существенный объем за зерном — более 63% в объеме агроэкспорта региона. Думаю, что по итогам этого сезона мы экспортируем порядка 8 млн тонн зерновых. Однако доля зерна в общей структуре экспорта постепенно снижается. Еще пять лет назад — в 2016 году — на него как на главный сырьевой продукт приходилось около 87% от общекраевого объема экспортированной сельхозпродукции.
По поручению губернатора Краснодарского края Вениамина Ивановича Кондратьева мы делаем акцент на увеличение доли экспорта продукции с добавленной стоимостью, продуктов переработки. Наша цель — в равных объемах экспортировать сырье и готовую продукцию, то есть 50% на 50%. У нас это получается. Сегодня в общей структуре экспорта ее доля составляет 25%, пять лет назад — всего 13%.
Сегодня самая востребованная на внешних рынках готовая продукция — масложировая. За четыре года объем ее экспорта вырос в четыре раза. Ее закупают 30 стран мира. И есть предпосылки к расширению географии поставок, интерес проявляют страны Европы — есть заявка на закупку растительных масел в Германию и закупку растительных жмыхов в Швейцарию и Нидерланды.
Прорабатываем вопросы создания в регионе крупного мукомольного предприятия, ориентированного преимущественно на экспорт в восточные страны. Туда сейчас идет в основном зерно, а надо экспортировать продукт готовый — муку.
Также растет экспорт мясной, молочной продукции. Сгущенку — наш абсолютно уникальный экспортный продукт — закупают не только страны СНГ, но и Европы. Объем ее поставок за последние годы вырос на 13%, до $4 млн. Наш пломбир «Коровка из Кореновки» — тот самый, который на МАКС-2021 попробовал президент России Владимир Владимирович Путин, — поставляется в десятки стран, начиная от ближнего зарубежья и заканчивая Канадой и Америкой. В ближайшее время в регионе появится еще одно крупное предприятие по производству мороженого, у которого есть планы по выходу на экспорт. В этом году оно намерено сделать пробные поставки.
В общем, мы готовы удовлетворять потребности наших будущих покупателей в разных странах: то, что мы уже производим, мы пытаемся продать и параллельно анализируем запросы внешнего рынка, чтобы производить и продавать то, что необходимо.
— Кроме зерновых какие прогнозы по урожаю других культур на этот год?
— По сахарной свекле мы рассчитываем выйти на объемы, близкие к показателям допандемийного 2019 года. Сейчас видим, что ее средняя урожайность выше прошлогодней на 50 центнеров с га, а в отдельных хозяйствах и на 100 центнеров. Кстати, мы сделали большой шаг вперед — семенами сахарной свеклы собственной селекции засеяно 6% площадей. Чтобы вы понимали — пять лет назад это был 0,1%.
Также мы планируем получить неплохой урожай яблок, даже, наверное, получше, чем в прошлом году. Хорошие результаты демонстрируют молодые сады, которые мы закладывали пять лет назад, — в соотношении к старым посадкам, которые дают 20 тонн с га в лучшем случае, современные новые — на уровне 50–70 тонн с 1 га.
Есть все предпосылки получить достойный урожай сои, подсолнечника, кукурузы.
— Кроме привычных для региона пшеницы, риса, винограда в последние годы на Кубани стали экспериментировать с другими культурами. Одна из международных компаний, локализовавших производство в регионе, поднимала вопрос даже о выращивании кофе. Это действительно возможно?
— На самом деле, да, в Краснодарском крае возможно выращивать все, но насколько это целесообразно?
Сегодня из всех российских регионов только наш выращивает в промышленных масштабах один из самых северных сортов чая. Но удовлетворить собственные потребности в нем мы не сможем — не хватит существующих площадей. А сохранить то, что есть, восстановить те объемы сбора чайного листа, которые были в советские годы, — в наших силах. Несмотря на неблагоприятные погодные условия, в 2020 году чаеводы Кубани собрали более 343 тонн чайного листа, это на 16,5% больше предыдущего года. Увеличить производство удалось как раз за счет восстановленных чайных плантаций, реконструированных в 2016 году. С начала 2021 года в Сочи собрано уже более 200 тонн чайного листа.
Если говорить о других экзотических культурах, которые выращиваются на Кубани, то их очень много. Фермерские хозяйства сегодня в промышленных масштабах выращивают голубику — востребованную ягоду, которая не совсем типична для южного климата и почв. Можно найти и другие экзотические фрукты, например бананы, лимоны. Это доказывает, что на Кубани можно вырастить абсолютно все, в том числе и кофе, создав необходимые искусственные условия. Но себестоимость такого производства будет в десятки или даже сотни раз выше, чем импортировать из-за рубежа. Поэтому тратить силы и средства на это нет смысла.
Конечно, это не значит, что мы отказываемся от импортозамещения. В тех нишах, где возможно наладить собственное производство, мы к этому стремимся. Например, сегодня в регионе — в Гулькевичском районе — есть первый опыт выращивания арахиса. Пока это небольшая площадь — порядка 10 га, на которой научный институт занимается селекцией этой культуры. Уже даже выведен отечественный сорт «Отрадокубанский» — высокомасличный и продуктивный, предназначенный для выращивания на юге. По итогам этого опытного проекта мы посмотрим, приживется ли он, даст ли необходимый эффект экономике. И тогда это направление можно будет рассматривать как инвестиционную площадку с перспективой развития.
— Арахис — новая культура для региона или утраченная? Кубань планирует наладить его производство в промышленных масштабах?
— Производства арахиса в промышленных объемах в нашем регионе ни в советское время, ни позже не было. Но запрос сегодня есть. Он широко используется в пищу не только в чистом виде, но и в переработанном — это арахисовое масло, паста. Как я уже сказал, в случае если существующий проект будет успешным, будем рассматривать возможность покрытия потребностей в этом продукте в кондитерской и масличной отраслях. Это высокомаржинальная культура, которая позволит зарабатывать хорошие средства.
— Регион возрождает производство ряда культур. Так, в крае решили поддержать ореховодов и приняли закон о предоставлении без процедуры торгов земель под выращивание орехоплодных культур. Когда Кубань сможет вернуться к прежним объемам производства орехов?
— Закладки орешников уже начались, к промышленным масштабам производства мы готовы. С учетом изменения законодательства это будет инвестиционное направление в отрасли садоводства.
Плодоношение орехов начинается не в первый год, на это требуется от трех до пяти лет. Поэтому активная реализация этого направления, я думаю, начнется где-то через пять-шесть лет. Не менее 10–15 лет потребуется краю для того, чтобы вернуться к тем объемам производства, которые были в советское время.
— Вернемся к виноделию. Расскажите, пожалуйста, что дает потребителю категоризация вин по защищенным географическим указаниям (ЗГУ) и наименованиям места происхождения (ЗНМП)?
— ЗГУ — это более крупное понятие, маркировка которым означает, что вино произведено из винограда, выращенного в пределах одного географического объекта. На примере нашего региона это «Кубань». ЗНМП указывает более конкретное место, например участок или терруар, где произрастал виноград. Винодельческие терруары обладают уникальными природно-климатическими, температурными, почвенными условиями и характеристиками. На определенных терруарах лучше выращивать виноград только для производства белого вина или, наоборот, красного. Крупные винодельческие предприятия стремятся к тому, чтобы иметь виноградники в каждом из терруаров.
В крае установлено девять географических объектов ЗГУ и 21 территория производства вин с ЗНМП.
Эти маркировки дают потребителю возможность понимать, на какое качество он может рассчитывать, соответствует ли оно его вкусовым предпочтениям. Ведь есть уникальные территории, терруары, где выращенный виноград имеет особый вкусовой букет. Соответственно, и вино из него будет особенным. Кроме того, данные указания дают возможность потребителю отличать российские вина от тех, что произведены в России, но из чужого виноматериала.
— Насколько положительным оказался опыт экспорта вина в Финляндию? Покорили ли мы их алкогольный рынок?
— Выход на рынок Финляндии был очень сложным, так как там существует государственная монополия. Когда у финнов появился интерес к нашей продукции и мы стали активно изучать условия выхода на их рынок, то увидели, что России в принципе нет в списке стран, откуда возможна закупка. Тем не менее все получилось. Мы поставили туда партию вина объемом порядка 2 тыс. литров. Обратную связь мы получили очень хорошую — торговая сеть сообщила, что вино пользуется популярностью и партия полностью продана. Сейчас Финляндия готовит новый тендер на закупку более крупного объема нашего вина, к участию в нем присоединится еще одна кубанская компания.
В целом мы могли бы и дальше открывать новые страны для нашего вина, но этому существенно препятствует пандемия. Взаимодействие более быстрое и легкое происходит со странами бывшего СНГ, мы рады расширять свое присутствие на европейской части континента — Германия, Швейцария, Бельгия, куда наше вино уже поставляется.
В перспективе мы будем, конечно, расширять свое присутствие в других странах. Сегодня именно Краснодарский край является главным отечественным производителем винодельческой продукции. Половина всего российского экспорта вина — это наш, кубанский, продукт. Поэтому, когда иностранцы говорят о российском вине, зачастую речь идет о вине кубанских производителей.
С момента вступления в силу федерального закона о виноградарстве и виноделии, где четко прописано, что вино может называться вином, только если оно произведено собственно из винограда и без добавления других ингредиентов, мы укрепляем свое лидерство на российском рынке. Вспомните, ведь раньше доходило до абсурда — в стране были относительно крупные винодельческие регионы, которые не имели ни одного гектара собственных виноградников! Они просто закупали виноматериал, разливали и реализовывали. При этом в нашем регионе — треть всех российских виноградников! Ежегодно мы закладываем от 1,5 до 2 тыс. га виноградников.
— После инвентаризации виноградопригодных земель в регионе выяснилось, что для края характерна проблема их застройки. Нет ли дефицита таких земель при нынешних темпах закладки молодых виноградников?
— По сути, виноград можно выращивать на всей территории Краснодарского края. Только есть укрывная зона — это центральная часть региона, и неукрывная — это там, где он у нас сейчас произрастает: Анапа, Новороссийский, Таманский полуостров. Сегодня мы производим 200 млн бутылок вина в год, а надо в два раза больше, примерно 400 млн бутылок, чтобы на каждого жителя России приходилось по две-три бутылки кубанского вина. Для этого необходимо заложить еще как минимум 30–40 тыс. га виноградников.
И, конечно, самым главным драйвером развития отрасли сегодня является наличие свободных площадей, на которых возможна закладка виноградников. Активная застройка прибрежных территорий и вывод из оборота виноградопригодных земель привели к их дефициту. Если бы губернатор Вениамин Иванович Кондратьев не вмешался в эту проблему, то мы бы ее вряд ли остановили. И в таком случае даже через 10 лет нынешние объемы производства винодельческой продукции для нас были бы пределом. А сейчас у нас есть возможность работать на перспективу — не просто раскорчевывать старые виноградники, перезакладывая их новыми, но и расширять общую площадь виноградных насаждений. В регионе уже есть предприятия, которые готовы заниматься виноградарством на той земле, которая была буквально спасена от застройки. Это, к примеру, старейший новороссийский завод «Мысхако». Благодаря краевому закону о защите виноградопригодной земли у него есть реальная возможность развиваться. Для этого уже им выкуплено около 1,2 тыс. га близкой по терруару земли. Ежегодно в течение ближайших восьми лет там будет закладываться по 150 га новых насаждений.
Еще один важный момент — мы намерены не только уходить от закладки импортных саженцев, но и сократить распространение зарубежных сортов. Ведь, по сути, сейчас мы копируем Европу, выращивая преимущественно общеевропейские сорта винограда — мерло, пино, рислинг, шардоне, совиньон и прочие. Но у нас же есть свои собственные, которые могут быть основой для действительно уникальных вин, за которыми, поверьте, будет стоять очередь импортеров. Сегодня у нас есть красностоп, рубин голодриги и другие автохтонные сорта, которые будут формировать эксклюзивность нашего вина как для внутреннего потребителя, так и для зарубежной аудитории.
— Хотелось бы затронуть тему производства аквакультур. В 2019 году край заявлял о планах в течение пяти лет закрыть собственные потребности в устрицах и мидиях. Каких результатов уже удалось достичь?
— За это время мы достаточно серьезно нарастили объемы производства марикультур. Например, в прошлом году объем производства мидий вырос на четверть — почти до 200 тонн. С начала этого года рост к предыдущему — больше 65%.
Эта отрасль для нас новая, и, конечно, без сложностей не обходится. Это шторма, отсутствие технологических методов борьбы с вредителями марикультур. К тому же есть прецеденты браконьерства в открытом море. Но я уверен, что та задача, которая стоит на пятилетку по производству мидий и устриц, будет полностью выполнена, особенно в части удовлетворения потребностей отдыхающих в период курортного сезона.
Сегодня мы рассматриваем еще одно направление развития аквакультуры премиум-сегмента — это выращивание форели в море. Это будет уникальный инвестиционный проект предприятия «Черноморская форель», его реализация начнется в этом году. Компания планирует в течение четырех лет вводить по одной ферме в год, они будут расположены на участках между Сочи и Туапсе. Предварительно каждая ферма будет производить 3 тыс. тонн форели в год. Думаю, что мы сможем в пределах 15–20% заместить импорт кубанской форелью.
Беседовала Елена Задворная
