Владелец «Вкуснотеево» — РБК: «До молока в бидонах, наверное, не дойдем»

Молочная отрасль больше остальных отраслей агропромышленного комплекса (АПК) подвержена рискам из-за новых санкций, которые на Западе ввели против России после начала спецоперации на Украине, отмечали в марте 2022 года аналитики рейтингового агентства «Национальные кредитные рейтинги». Риски, по мнению аналитиков, были связаны в первую очередь с зависимостью от импорта скота и семенного материала: к примеру, самая популярная в мире порода коров для производства молока — голштинская — завозится в Россию из Дании и Германии.

В России на текущий момент достаточно племенных животных, чтобы обеспечить продовольственную безопасность по молочным продуктам как минимум на год, но нельзя не думать о том, что будет дальше, рассказал РБК Аркадий Пономарев, основатель «Молвеста», одного из крупнейших в России переработчиков молока. Компания была создана в 1992 году, ее производства расположены в Воронежской области. Потребителям продукция «Молвеста» известна по брендам «Вкуснотеево», «Нежный возраст», «Фруате», «Иван Поддубный», «Кубанский хуторок».

В 2020 году «Молвест» был третьим по объемам крупнейшим переработчиком сырого молока в России после Danone и PepsiCo: по данным Центра изучения молочного рынка, на долю компании приходилось 2,6% переработанного в стране молока, или 531,1 тыс. т. По доходам «Молвест» был в 2020 году четвертым крупнейшим переработчиком после Danone, PepsiCo и группы «Ренна» (бренд «Коровка из Кореновки»). В том году, согласно рейтингу Milknews, Союзмолока и консалтингового агентства Streda Consulting, выручка «Молвеста» составила 28,7 млрд руб. (для сравнения: Danone заработала в России за тот год 122 млрд руб.).

Пономарев родом из Воронежской области, с 2013 года является депутатом Государственной думы от фракции «Единая Россия». Сейчас он член комитета Госдумы по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды. РБК он рассказал, какие риски есть в сельском хозяйстве и молочной промышленности из-за санкций.

После начала военной спецоперации на Украине крупнейший производитель — французская Danone — приостановил инвестиции в российский рынок, хотя само производство молочных продуктов и детского питания пока продолжает. Также поступила и американская PepsiCo, которой принадлежит российский производитель молочных продуктов «Вимм-Билль-Данн».

Уйти из России решила и финская Valio — но пока ее бизнес здесь продолжает работать и компания разрабатывает дальнейший план действий. О готовящейся приостановке деятельности в России, включая местное производство и импорт, в марте предупредил датско-шведский производитель молочных продуктов Arla Foods, который с 2014 года производил сыр под брендом Arla Natura на мощностях «Молвеста» в Воронежской области.

«Молочная отрасль самая конкурентная в российском АПК. Если кто-то из нее выпадет, отряд не заметит потери бойца», — убежден владелец «Молвеста». В России много молочных компаний, Danone и PepsiCo — только одни из производителей. «Да, они больше каждой из отечественных компаний, но не настолько больше, что, если они уйдут с рынка, будет какая-то катастрофа. Будут небольшие технические проблемы, но не более того», — считает Пономарев.

Сокращение инвестиций иностранных компаний не приведет к снижению производства и качества молочных продуктов, уверен собеседник РБК. В молочной отрасли сохранилось много «старых советских методов контроля за качеством», а у иностранных компаний «стандарты изначально были намного выше, они их все время соблюдали и, вероятно, будут соблюдать». Выпадения отдельных позиций из ассортимента потребители также не заметят, успокаивает Пономарев.

Что касается совместного предприятия c Arla, датская компания передала российский бизнес в управление дистрибьютору и пока оставила бренд Natura в России. Активы, которые продает в России Valio, владельца «Молвеста», с его слов, не интересуют: «То, что они продают, это больше подходит к плавленым сырам, это не наша специфика».

Экономика, которая была в России до 24 февраля 2022 года, и та, в которой страна существует после начала военной спецоперации на Украине, — это две совершенно разные экономики, констатирует владелец «Молвеста».

Оценить изменения спустя месяц сложно, но «экономические спецоперации» в отношении российской торговли и экономики западные страны начали проводить задолго до этого: «У нас все время были санкции, и мы находились в состоянии экономической войны. Действия Минфина и Центробанка по укреплению рубля обеспечили нам временное укрытие. Теперь надо ответить на вопрос о том, насколько это укрытие прочное, потому что мы видим нарастание экономических санкций. И второй момент: как долго мы можем обеспечить жизнедеятельность в этом укрытии и подтянуть ресурсы для того, чтобы иметь возможность пойти вперед», — указывает Пономарев.

Работа Минсельхоза по стимулированию импортозамещения обеспечила России с учетом ресурсов Белоруссии достаточное количество сырья для производства продуктов, «чтобы находиться в этом укрытии долгое время», уверен Пономарев. «Я говорю об уровне продовольственной безопасности в виде сырьевых ресурсов: это касается зерна, мяса, кормов, необходимых для того, чтобы содержать животных и получать молоко. Они сегодня есть, но дальше есть нюансы, над которыми надо немедленно работать, потому что в ближайшее время это на нас скажется», — уточняет собеседник РБК.

О проблемах с упаковкой для кефира

«До молока в бидонах, наверное, все-таки не дойдем, хотя, знаете, лучше не зарекаться», — описывает ситуацию с нехваткой упаковки владелец «Молвеста». Проблемы, по его словам, «доходят до абсурда». Около 50% картонной упаковки для молочных продуктов, которую использует «Молвест», производит шведская компания Tetra Pak на своем заводе в подмосковной Лобне.

Пономарев вспоминает, что хорошо знал бывшего владельца Tetra Pak Ханса Раусинга: «Это был человек, который очень любил Россию, знал русский язык. Но в 1996 году Ханс продал свою долю Tetra Pak брату, а когда брат умер, бизнес перешел по наследству детям, и связи прервались».

«Сейчас транснациональная компания Tetra Pak, которая находится в Швеции, ведет себя безобразно по отношению к России. Она запрещает заводу печатать упаковку для таких национальных продуктов, как кефир и ряженка. Они пока оставили молоко, а вот эти продукты вывели. То есть оборудование у нас в стране есть, машина, которая может печатать, есть, но они не дают бюджет и разрешение на покупку материалов для того, чтобы завод печатал эту упаковку», — негодует Пономарев. По его мнению, в эту ситуацию немедленно должно вмешаться государство — речь идет об административном управлении, чтобы заводы, которые могут делать упаковочный материал, возобновили работу. РБК направил запрос в глобальный офис Tetra Pak.

Из-за проблем с упаковкой кефир не исчезнет из ассортимента, успокаивает Пономарев. «Упаковку, например, «Молвест» получает сейчас из Японии, и у компании стоит одна экспериментальная машина Tetra Pak», — добавляет собеседник РБК. По его словам, «Молвест» сделал достаточно запасов и уже заменяет поставки от Tetra Pak продукцией других поставщиков, но и здесь есть проблема. Многие российские заводы, которые производят упаковку, работают на оборудовании Tetra Pak. В пищевом упаковочном производстве используются картон, полиэтилен, краски, алюминиевая фольга, которые завозятся из-за рубежа. Беленый картон завозится из Финляндии.

«В России еще с советского времени этот картон выпускал Светогорский завод — он работает, но он в собственности американцев», — указывает Пономарев. Светогорский ЦБК, который производит, в частности, офисную бумагу SvetoCopy, принадлежит американской корпорации Sylvamo (в 2021 году российский бизнес принес корпорации 15% выручки). Отечественный полиэтилен подходит только для наружной упаковки, но другой слой полиэтилена, который находится в середине упаковки, завозится в Россию из Германии. «Имея гигантские мощности по добыче алюминия, алюминиевую фольгу мы получаем не от нас», — добавляет Пономарев.

В России есть необходимое сырье для собственного производства упаковки и эту задачу необходимо решить, убежден владелец «Молвеста». При этом он допускает, что это может вызвать некоторое упрощение упаковки, которое потребители заметят. «Может быть, картон упаковки будет теперь не белый, а коричневый или будет не слишком яркий рисунок. Или вернемся к тому, что в упаковках сыра не будет защитных пленок — в магазине будут резать головки», — говорит Пономарев.

О советских методах борьбы с ажиотажем

Регулирование цен может быть при условии, что оно будет оправданно и не приведет к тому, что продукты будут уходить с полки, считает владелец «Молвеста». Сейчас власти предлагают ограничивать наценку на базовые продукты, но сегодня рынок уже установил возможность для потребителя их покупать и регулировать лучше продукты неповседневного спроса, полагает Пономарев. «Наценку лучше регулировать в тяжелых, «молокоемких» продуктах — к примеру, сыр или сливочное масло, чтобы люди тоже имели возможность это покупать, потому что это необходимый продукт. Масло стоит, условно говоря, там 200 руб., торговые сети наценивают 25–30, а иные 40%», — объясняет собеседник РБК.

Точечное регулирование цен «навредит», как было в случае с сахаром, на который в марте 2022 года возник ажиотажный спрос, отмечает Пономарев. «Когда начали об этом шуметь, «обыкновенный бизнес» скупил и продал через «Авито». Ну нельзя создавать ажиотажный спрос. Расфасуйте сахар по кулечкам 20–30 г, никто не будет их покупать и в запасы складировать».

Такой механизм регулирования, предполагавший снижение объемов упаковки, по словам Пономарева, применялся в СССР: «Если что-то подобное происходило, все делалось дозами. Убрать песок, перевести в рафинад, уменьшить расфасовку. Да, поднимется цена, потому что это более технологично, но товар на полке будет всегда».

Другой вариант — менее удобная для потребителей упаковка, которая всегда позволяла сделать так, чтобы молочные продукты были на полке. «Когда в Советском Союзе не хватало молочной продукции, но молоко должно было быть на полке, решение было такое: все, что в магазине, должно быть в бутылке. Человек шесть бутылок молока никогда покупать не будет, а пакетов сколько угодно можно накидать в сумку. Это не так удобно для покупателя, но мы возвращаемся к тому, что идет экономическая война», — добавляет владелец «Молвеста».

Еще один способ снижения себестоимости — продукты с более короткими сроками годности. «Длительные сроки годности придумали те же сети для того, чтобы меньше заниматься этими товарами — поставили на полку и забыли. Для промышленности это реальное удорожание себестоимости продукта, потому что нужно создавать стерильные условия, которые для обычных продуктов не нужны, а это всегда проблематично, и для потребителей свежая продукция намного интереснее», — добавляет владелец «Молвеста». Многослойная упаковка Tetra Pak, обеспечивающая длительные сроки хранения, стоит, по его словам, около 17 руб. в цене молока, если не больше — разница в себестоимости с бутылкой или однослойной упаковкой составляет около 30%.

Опасность владелец «Молвеста» видит в зависимости России от импортных семян ряда культур: сахарной свеклы, кукурузы и люцерны (бобовой культуры, которая используется в качестве корма для животных). «У нас есть отдельные семеноводческие хозяйства, которые этим занимаются, но вопрос, как быстро это можно сделать. Даже если эти семена малопродуктивные и дают меньше урожая, они все равно сколько-то дают. Можно засеять больше, но при наличии площадей встает вопрос: хватит ли этих семян, чтобы заместить все импортные? Вот на этот вопрос пока ответа я не вижу», — рассуждает Пономарев.

Сегодня правительство и Минсельхоз, по мнению основателя «Молвеста», должны четко поставить семеноводческим центрам задачи по решению этих проблем. «Потому в этом году, даже предварительно оплатив часть семян, мы получили гигантскую проблему с тем, чтобы эти семена получить. Некоторые фирмы отказались их поставлять и возвращали деньги», — рассказал Пономарев. Он не уточнил, как много иностранных компаний отказались от поставок семян в Россию, но добавил, что компания «просто заменила одних поставщиков на других» и в этом году это «не критично, хотя нервы потрепало».

Еще один риск связан с качеством импортной продукции. «Семена — это такое дело, что могут подсунуть все что угодно. Будем надеяться, что пока до этого еще не дошло. Но если мы будем и дальше рассчитывать на западные семена, то есть потенциальные риски завоза сюда генетически модифицированных семян, и это может быть реальная проблема», — предупреждает Пономарев.

Немедленного, по мнению собеседника РБК, решения требует и вопрос, связанный с семенным материалом в животноводстве. От импорта племенного скота российское животноводство не очень сильно зависит: существующее поголовье животных обеспечит продовольственную безопасность как минимум в течение года. Но на будущее, по мнению Пономарева, есть риски: очень большой процент необходимого для воспроизводства скота бычьего семени поступает из-за рубежа, и на текущий момент непонятно, сможет ли отечественное производство обеспечить все потребности.

«В наших государственных селекционных центрах содержатся какие-то быки, которые дают материал. Но вопрос тот же, что и по семенам: сколько и какого качества? То есть мы не знаем, сможем ли самостоятельно себя обеспечить. А производство — это долгий процесс сроком четыре-пять лет», — отмечает Пономарев.

Центров, которые занимаются такой генетикой, в мире не так много: один находится в Германии, другой — во Франции, еще несколько — в скандинавских странах, и они обмениваются лучшими быками. «Даже если мы сделаем это сами, надо понимать, что животных у нас меньше, и сделать так же, как они, мы не сможем, все равно будет хуже, потому что выбор у них на порядок и на два порядка выше», — указывает Пономарев.

Уровень отечественной генетики и селекции необходимо поднять и в правительстве должен быть человек, который будет отвечать за результат, считает собеседник РБК. «Сейчас у нас и стандарта нет, потому что мы все привезем, все купим. Но эта тема достаточно опасная, и если не заниматься ею, это может привести к очень серьезным последствиям, начиная от уменьшения поголовья и заканчивая уменьшением производства молока», — добавляет владелец «Молвеста».

Ситуация с оборудованием в сельском хозяйстве из-за санкций тяжелая, признает Пономарев. «Отечественного оборудования практически нет, и грустно смотреть на бравадные выступления, когда говорят о чем-то, что делается у нас. Несколько дней назад по телевизору показывали завод, где делают бороны — это рамка со штырями, которую тянет трактор. Эта тема ни о чем. Если мы говорим об оборудовании, мы первым делом должны говорить об энергонасыщенной технике. Это тракторы, зерноуборочные комбайны, опрыскиватели — вещи, без которых невозможно посеять и собрать урожай», — отмечает владелец «Молвеста».

Отечественные комбайны сделаны на импортных компонентах. Тяжелые тракторы — базовую вещь в сельском хозяйстве — выпускает единственный отечественный производитель «Петербургский тракторный завод». «У них, насколько я знаю, наши двигатели и наши коробки передач, но такая мелочь, как гидравлика, вся с Украины шла», — рассказывает Пономарев.

Ситуация с другой сельскохозяйственной техникой, по его словам, еще сложнее, и на сегодняшний день бизнес «ищет лазейки» по поставкам запчастей. «Допустим, ряд техники было бы интересно поставлять Китаю, но согласится ли он наплевать на санкции, это тоже вопрос. Китайский комбайн, может, и хороший, но мы об этом не знаем — пока их нет у нас на рынке». Имеющийся сегодня резерв, с учетом белорусских тракторов, позволит российским аграриям продержаться какое-то время.

Чтобы возродить отечественное сельскохозяйственное машиностроение, по мнению Пономарева, «есть два года».

«Молвест» — одна из немногих отечественных компаний, которая производит молочные продукты на собственной закваске, рассказывает ее основатель. «Мы работаем на собственных кефирных грибках — эта закваска у нас живет с 1969 года, мы ее культивируем и используем. Таких компаний у нас в стране две или три, все остальные работают на импортных сухих кефирных заквасках», — говорит Пономарев. В дальнейшем на базе кефира можно создавать собственные национальные линейки базовых продуктов, к примеру йогуртов.

«Что касается других заквасок, они все импортные. Пока вето на поставки никто не накладывал, но с этим связаны риски: закваска — это микроб, который может быть генетически модифицирован, системы контроля нет. Если это будет занесено, в дальнейшем могут возникнуть проблемы — например, мы вдруг не сможем варить сыр. То есть это все возможно», — предупреждает Пономарев.

Эффекта западных санкций российское сельское хозяйство пока не ощутило, резюмирует владелец «Молвеста»: к посевной кампании 2022 года аграрии подготовились, а зима — спокойное время для сельского хозяйства, за исключением животноводства, но на следующую посевную 2023 года «что-то уже вылезет».

Помочь производителям в следующем году удержать цены на продукты сможет заморозка цен на удобрения, считает владелец «Молвеста». На текущий момент острой потребности в удобрениях у аграриев нет — некоторые уже были куплены, а некоторые внесены. Но на осень 2022-го и на весну 2023 года необходимо зарезервировать цены на удобрения на уровне, который был до подорожания. «Чем ниже будет эта цена, тем ниже будет цена продукции на полке в следующем году. Нужно выделить деньги, льготные кредиты на удобрения, и не на год, а на два года», — считает владелец «Молвеста».

Бизнес продержится, уверен владелец «Молвеста», но создать промышленность без государственного вмешательства и поддержки он не сможет. «Должны быть люди, которые в этом деле разбираются и могут возглавить ту или иную отрасль. Это не должны быть сегодняшние менеджеры, которые работают по слайдам и таблицам в Excel. Это должны быть реальные производственники, которые способны организовать систему кооперации по сельскохозяйственному машиностроению не на слайдах. У нас они есть», — говорит собеседник РБК. Руководящую роль в этом процессе, по его словам, должно нести государство, «нужен ответственный человек, программа, которая должна реализоваться, сроки и деньги».

«Способен ли Минпромторг это сделать, у меня большие сомнения», — отметил Пономарев.